Радикальный ислам. Взгляд из Индии и России - [40]

Обобщая сказанное, можно уверенно утверждать, что пиратство радикальных исламских террористических групп на важнейших морских торговых коммуникациях – уже достаточно серьезный аттрактор мирового хаоса, который не только глубоко дестабилизирует мировую торговлю, но и ставит под сомнение западный мировой проект глобализации.

4.3. Исламский радикализм как актор геоэкономической войны за нефтегазовые ресурсы

В мире опубликовано немало фундаментальных исследований (например, монографии Дэниела Ергина и Эрика Лорана)³¹, показывающих, что, с момента превращения нефти (а затем во все более широких масштабах и газа) в «кровь» мировой экономики, за эти ресурсы идет нарастающее мировое соперничество. Острота проблемы и связанная с ней глобальная конфликтность породили своего рода «футурологический алармизм», наполненный прогнозами близкого исчерпания мировых нефтегазовых ресурсов³².

Серьезные аналитические оценки показывают, что такого рода алармизм страдает существенными (сознательными или же неосознанными) преувеличениями. Тем не менее нужно признать, что, во-первых, нефтегазовые ресурсы на стратегическую перспективу являются необходимым фундаментом развития энергетики, транспорта и химической промышленности большинства стран мира. И, во-вторых, признать, что в мире осталось очень немного регионов и провинций, в которых эти ресурсы еще не взяты под контроль – прямой (концессии и лицензии нефтегазовых корпораций) или косвенный (политическое и экономическое влияние) – ведущими мировыми державами.

Один из важных регионов мира, еще не вполне «распределенных» между крупнейшими державами с точки зрения нефтегазовых ресурсов, – Северная и Центральная Африка. Именно здесь, в нефтеносном районе, расположенном в Судане и Чаде, в последние годы «нефтяная конкуренция» великих держав с использованием «радикального исламского ресурса» проявляется наиболее ярко. Для наших индийских коллег этот регион не может не представлять интерес хотя бы потому, что в нем давно работает индийская нефтяная госкомпания ONGC.

После того, как в 70-х годах ХХ века в Судане была найдена нефть, резко повысился интерес к региону со стороны США. Рубежом в этом интересе стал 1983 год, когда правительством Д.Ни-мейри в стране было введено исламское (шариатское) законодательство. Именно с этого момента в Южном Судане, с его преимущественно христианским населением, активизируется сепаратистское военно-политическое движение «Суданская народно-освободительная армия» (SPLA) во главе с выпускником Центра обучения рейнджеров в Форт Беннинге, США, Джоном Гарангом.

Финансирование и вооружение SPLA, по данным ряда публикаций в западной прессе³³, велось с территорий соседних Чада и Эритреи при поддержке вошедших в регион американских нефтяных компаний «Оксидентал Петролеум» и «Халлибертон». Причем нередко в боевых действиях на стороне южносуданских сепаратистов непосредственно участвовали частные южноафриканские, британские, американские «охранные» компании «Икзекьютив Ауткамз», «Дефенс Системс», «Эйр Скан Интернешнл» и др³⁴.

И в это же время в Судане набирает силу региональное отделение «Братьев-мусульман» во главе с шейхом Хасаном ат-Тураби. Причем ат-Тураби вскоре оказывается не только фактическим «негласным правителем» Судана, но и организатором – при непосредственной поддержке разведслужб США – широкой сети лагерей подготовки моджахедов для войны с СССР в Афганистане.

В 1989 г. в Судане произошел военный переворот, в результате которого к власти пришел «Совет командования революции» во главе с генералом Омаром аль-Баширом. Башир в поисках базы массовой политической поддержки был вынужден обратиться к двум основным религиозно-политическим объединениям страны – партии «Аль-Умма», созданной крупнейшим религиозным кланом ал-Махди, и тем же «Братьям-мусульманам».

Однако острота конфликта в Южном Судане вынудила правительство Омара аль-Башира постепенно смягчать исламское законодательство и идти на перемирия и переговоры с SPLA (что вызвало конфликт Башира с «Братьями-мусульманами» и «родственной» им партией «Народный конгресс» Хасана ат-Тураби).

Противостояние между центральной суданской властью и SPLA продолжалось много лет. И лишь в 2004 году конфликт Хартума с мятежным Югом был отчасти – лишь отчасти! – погашен предоставлением Южному Судану довольно широкой автономии, а также существенной доли от нефтяных доходов.

Но незадолго до этого были открыты новые крупные месторождения нефти в Западном Судане, в провинции Дарфур. И в 2003 г. возник и быстро расширился новый «большой нарыв» этно-политического конфликта (рис. 6).

Рис. 6

Основными сторонами этого нового конфликта оказались арабское ополчение «джанджауид» и его противники, преимущественно из местных союзов негроидных племен фур, масалит и загава, – «Освободительная армия Судана» (SLA) и «Движение за справедливость и равноправие» (JEM)³⁵ (рис. 7).

Рис. 7

Важно подчеркнуть, что речь идет именно о гражданской войне. Осведомленные российские и зарубежные эксперты (включая автора книги «Век войн: англо-американская нефтяная политика и новый мировой порядок» Уильяма Энгдаля