Но и мы не лыком шиты: старый знакомец десантник, теперь уже капитан, владеет ручным пулеметом Калашникова не хуже, чем мой бывший беоровский шеф фотоаппаратом: куда смотрит, туда и попадает. Даже за триста метров слышны вопли. Вряд ли это Большой Араб. Надо думать, он уже свое отвопил.
Через двадцать минут мы все – под броней. Без потерь. Мощный дизель заводится с пол-оборота, машиненка лихо выпрыгивает из укрытия, сбрасывая с себя маскировочную дребедень.
А над нами, несмотря на темень, гудят два вертолета. Говорят, сюда пришли машины с боевым комплексом для ночных действий. Модернизированные «Ми-28», а то и даже «Ка-52». Неужто научились работать? Они сопровождают нас все пятнадцать километров оставшейся дороги.
– Нехреново умеете! – оценила наши навыки десантура.
– На триста метров и ребенок сможет, – скромно открещиваемся мы. В этой малой победе главная заслуга – не наша. А разведки, которая за эти годы тоже кое-чему научилась. Если так дальше пойдет, то Большие и Малые Арабы пойдут искать более легкие хлеба – истинные борцы за веру среди них встречаются не так часто.
По кругу пошла фляжка с водкой, выданная чумазым бээмпэшником.
– За победу, командир! – поднимает фляжку Вовчик и прикладывается к ней солидным глотком.
– За победу! – говорю я, когда алюминиевый сосуд доходит до меня.
Мне хорошо. Я снова среди своих.
Я – снайпер, и мне нравятся простые диспозиции: впереди – враг, по бокам – друзья, сзади – Россия. Я – на своем месте.
Я – дома.
