Ради милости короля - [128]

– Вовсе нет, – покачал головой Роджер. – Но немало воды утекло, и нас всех унесло далеко по течению. Нельзя поймать прошлое в сети и переделать.

– Я и не собираюсь.

– Неужели?

– Нет. – У нее перехватило дыхание. – Я хочу заштопать дыры, чтобы будущее не ускользнуло сквозь них.

– Не уверен, что это возможно. – Роджер поцеловал жену в висок, чтобы смягчить свои слова. – Для него очень важно родство с королем. Да, пожалуй, мы заштопали самые большие прорехи, но не ожидайте частых и нежных визитов, иначе будете разочарованы.

– Не ожидаю, – произнесла Ида с отважной решимостью, хотя слезы подступали к глазам. – Видеть его время от времени – все, что мне нужно. Я надеюсь, что он приедет во Фрамлингем и получше узнает своих братьев и сестер, но, если этого не случится, не стану его осуждать.

Роджер задумался, действительно ли не станет, но промолчал. Время покажет. Он подозревал, что другим членам семьи тоже необходимо приспособиться, в особенности Гуго. Роджер отнюдь не скучал по своему единокровному брату и слишком хорошо знал, как больно может ранить подобное соперничество и как долго оно может длиться.

Глава 36

Йоркшир, февралъ 1196 года

Роджер въехал во двор своего поместья в Сеттрингтоне. Он заседал в суде весь день и теперь едва шевелил мозгами, полными подробностей дел, которые он выслушивал, – в основном земельных споров и прошений вдов о наследстве. Они неминуемо сливались воедино, но он должен был разбирать каждое по отдельности, памятуя, что королю нужны деньги, а просители явились в поисках справедливости. Балансировать было непросто, и голова раскалывалась от боли.

Снова шел дождь, нудная морось, которая пробирает насквозь и от которой стынут кости. Промозглый день в начале февраля, столь характерный для этих краев. Сухая кладка серых стен, сливающихся с небом, море полощущейся на ветру травы тусклых оттенков коричневого и серого вперемешку с полурастаявшим снегом.

Скачущий рядом Гуго был бледен от усталости. Он посещал судебные заседания вместе с Роджером, исполняя обязанности его оруженосца и изучая юридические хитросплетения, чтобы впоследствии пойти по стопам отца. Их семья обладала значительным влиянием и кровными интересами в графстве Йоркшир. Роджер считал исключительно полезным обучение сына праву. Того, кто вооружен подобным образом, нелегко обмануть. Ему не просто нравилось учить Гуго – он наслаждался его обществом, но сегодня выпал трудный и долгий день, и оба молчали по дороге в поместье, приберегая силы для езды.

Отряд спешился во дворе и направился в освещенное факелами тепло поместья, разминая затекшие спины и зады и издавая стоны облегчения. Роджер устало поднялся по внешней лестнице в комнату над залом. Его жены видно не было, но помещение заливал свет восковых свечей, а в камине пылал жаркий огонь. От аппетитного аромата говядины и кумина у Роджера потекли слюнки, а когда он снял шляпу и положил на сундук, то увидел стол, накрытый белыми салфетками и бокалами зеленого стекла. Стену над столом украшала новая вышивка с изображением группы пилигримов. Стало быть, Ида ее закончила, подумал он. В его прошлый визит, четыре ночи назад, дело приближалось к концу. Младшие сыновья бегали вокруг, играя в какую-то шумную военную игру с деревянными лошадками и оружием.

– Папа! – Пятилетний Ральф бросился к отцу, схватил с сундука шляпу, нахлобучил на свои темные кудряшки и засмеялся, глядя на Роджера из-под полей и сверкая двумя рядами ровных молочных зубов.

– Хочешь завтра занять мое место? – спросил Роджер. – Честное слово, я тебе разрешу.

– Завтра я участвую в турнире – я рыцарь! – покачал головой Ральф.

Так и не сняв отцовской шляпы, он оседлал лошадку и галопом умчался из комнаты.

Улыбка Роджера перешла в смешок.

– Надеюсь, он заплатил за участие, не то Длинный Меч обрушится на него, как мешок со свинцом.

Гуго снял плащ и шляпу.

– Пусть сперва поймает, не споткнувшись о собственный меч, – натянуто ответил он.

Роджер удивленно выгнул бровь, но ничего не сказал, а лишь взглянул на дверь, поскольку в комнату влетела Ида и поцеловала его.

– Сегодня без гостей? – Она поспешно огляделась.

– Остальные судьи остались ужинать в жилище епископа, – покачал головой Роджер. – Но я сказал, что вернусь сюда, а с ними встречусь завтра по пути. Ночь явно будет ненастной, и дороги к утру развезет, а брод затопит. – Он протянул плащ слуге и подошел к буфету, чтобы вымыть руки водой из кувшина. – Придется добавить в список еще две сессии. Король хочет, чтобы я отправился в Уолрик и Лестер, когда закончу здесь. Я получил сегодня письма.

– Он выжимает из вас все соки, – неодобрительно заметила Ида.

– Графство и привилегии даром не достаются, – устало посмотрел на нее Роджер, – как мы оба прекрасно знаем. Уильяма Маршала он не выпускает из Франции. Если подумать, в моем возрасте лучше сидеть в суде и выслушивать просьбы с рассвета до заката, чем взбираться в кольчуге по осадной лестнице.

Ида вздрогнула при мысли об этом и налила мужу кубок горячего вина. Она не представляла, как жена Уильяма, леди Изабелла, переносит его отсутствие, тем более ввиду необходимости заботиться о выводке маленьких детей. Мальчикам Маршала должно было исполниться шесть и пять, а дочь, которую Изабелла родила во время коронации Ричарда, едва научилась ходить. То, что их отец сражался на войне больше полугода в качестве одного из старших капитанов Ричарда, не могло не служить источником постоянного беспокойства. Роджер тоже был обязан воевать, но все-таки это занимало шесть недель, а не шесть месяцев.