Рабыня по ошибке - [25]

   Одевшись, как солдат, которого подняли по боевой тревоге, я резвым козликом (на самом деле беременным бегемотом ) вышла из комнаты... И наткнулась на что-то беловолосое и маленькое.

   --Ты кто? - заговорило неизвестное мне существо, детским голосом.

   --Дед пихто... И бабка с пистолетом. А ты?

   --А я Генриетта, можно просто Ри... - на меня смотрели большие голубые глаза пятилетнего ребенка. Светлые волосы были заплетены в аккуратную косу, Розовенькое платьице не вызывало отвращения. Странно...Я ж вроде ненавижу розовый цвет.

   --Ты на деда не похожа, а до бабушки тебе далеко, -- по-детски хлопая ресницами, заявило это чудо. Кого-то оно мне напоминает. Только пока не могу понять кого....

   --Ну, тогда я... Винни Пух. - "Нехорошо над маленькими издеваться" - в воспитательных целях прощелкал голос (кажись внутренний) в моей голове.

   --Медведь животное, а ты человек. Ты Дездемона? Папа сказал, чтобы ты завтракать спускалась... -- наконец догадалась девочка.

   --А кто твой папа? - уже заранее зная ответ. Спросила я.

   --Папа это... Он большой и красивый. У меня глаза и волосы в точь-точь как у него, только длиннее, - понятно все. Когда ж наш Темочка умудрился детей настругать? "Ну ты совсем отсталая!" - завопило чувство современности. "Не знаешь, как детей делают? Сунул, высунул, и бежать, пока не припрягли!"

   --Понятно... А твоего папу как зовут? - да, да, я знаю, что вопрос наиглупейший, с таким сходством, если ее папа не Тема, то я сделаю себе харакири.

   --Папу Мик зовут... Только ты не кому не говори, хорошо? - чувствую себя шпионом... Если мне память не изменяет, то Миком Шесс Тему называла. Интересненькое развитие событий.

   --А как у тебя маму зовут? - так, втираемся к ребенку в доверие, хотя... Я детей люблю, пусть и общалась лишь с одним, которого очень-очень давно, когда родители были еще со мной, мы встретили в злачном переулке очередного городка. Он убегал от ищеек, а мы помогли. Потом конечно нашлась его мать... Но Лешка был прикольный. Темноволосый, кареглазый, немного худощавый мальчуган с веселыми глазами. Пусть и обстоятельства не давали повода веселится, парень был из серии вечных оптимистов, и, как и положено в восьмилетнем возрасте, видел во всем только хорошее. Даже к ищейкам относился вполне пристойно, смело утверждая, что это их работа, им за нее платят, а всем надо что-то кушать.

   Помню, мы с ним тогда пол ночи рубились в карты. Я проиграла два желание, четыре щелбана и еще какую-то мелочь. А он был невероятно везучим! И где-то из десяти игр, я была рада если хотя бы три оставались за мной. О таких говорят: "Тебя хранит госпожа Фортуна"

   -- Маму Шесс зовут... А у тебя есть мама и папа? А как их зовут? - в общем-то я была права... Сердце неприятно кольнуло, заставляя открыться зарубцевавшиеся раны. Сколько бы я не пыталась засунуть в глубину своего сознания ту боль, обиду и страх за родителей, сколько бы я не убеждала себя что все делается только к лучшему... Но болит. И тут никуда не денешься. Хоть самой себе я могу признаться, что страшно скучаю по ним. По папиным ночным историям про драконов, эльфов и странных теней. Мамины сказки про Золушку, Аврору и Белоснежку, ночные посиделки у костра...

   Почему то в глазах защипало...

   --Ой, ты что? Плачешь? - удивленно разглядывая капельку воды, упавшую на маленькую ладонь, спросила Ри.

   --Нет, просто соринка в глаз попала, - смахнув капельки слез с глаз, я попыталась улыбнуться. Получилось плохо: улыбка была совершенно не искренняя, как у переигравшего актера. Вот-вот и зрители обкидают его тухлыми яйцами.

   --Не переживай, - вдруг серьезно начала Генриетта. Схватив меня за руку, заставляя сесть на корточки, я послушно сделала то, что просят, а потом... Она крепко обняла меня, согревая своим теплом и какой-то своей детской нежностью. Это знаете, как раньше... Идете вы по улице, а вам ребенок улыбается, и вы отвечаете ему такой же улыбкой, а в груди тепло растекается, -- Теперь я буду твоя мама!

   Такие серьезные слова в устах маленького ребенка заставили рассмеяться. Искренне, неудержимо, с истерическими нотками.

   -- Пошли кушать, дочка, - смело взяв за руку, Генриетта потащила меня в столовую, что-то рассказывая по дороге.

   Странный мир...

Тиморион Лер Карсет

   Утро с самого начала не предвещала ничего хорошего.

   Сначала произошел сбой телепорта, и мы потеряли четыре часа реального времени. То есть должны были прибыть в десять, а появились в два. Пока сестру спать уложил, прочитав сказку про какого-то героя, спасшего пол планеты. По мне бред полный, а ей нравится. И пусть...

   Потом оказалось, что моя обычная комната была занята, о чем мне, конечно, сообщил "любимый" папочка. Пришлось обживать новую, закинув сумку с вещами в шкаф-купе (а вы думаете я слугам доверю свои вещи разбирать? Плохо вы обо мне думаете, значит! Личное, никогда не должно быть публичным! Тем более - личные вещи!), я пошел на кухню, намереваясь перекусить. Но тут меня встретил Облом Обломыч, Питу, повару отца, пришлось уехать на день, что бы помочь своей дочери.