Рабыня Изаура - [41]

Таким образом Мартиньо появился перед домом Изауры вооруженным всеми документами, надлежащим образом уполномоченный полицией и в сопровождении конвоя, чтобы вырвать у Алваро желанную добычу.

— Снова этот негодяй здесь! — прошептал Алваро сквозь зубы при виде входящего Мартиньо. Это был стон бессильной ярости, вырвавшийся из глубины души охваченного скорбным предчувствием юноши.

— Что вам угодно в этом доме? — спросил Алваро сухим и высокомерным тоном.

— Сеньор, хорошо зная меня, — ответил Мартиньо, — может более или менее точно угадать, что именно привело меня сюда.

— Не имею ни малейшего представления, меня скорее удивляет этот полицейский эскорт, с которым вы сюда явились.

— Ваше удивление пройдет, когда вы узнаете, что я пришел получить беглую рабыню по имени Изаура, которая уже давно была мною разоблачена на балу, на котором присутствовали и вы, сеньор. Я должен был отправить ее владельцу в Рио-де-Жанейро, но вы воспрепятствовали этому без какой бы то ни было заслуживающей внимания причины и удерживаете ее по сей день в своей власти противозаконно.

— Помолчите, сеньор Мартиньо! Мне кажется, вы не компетентны в вопросах юрисдикции и не можете по своему усмотрению распоряжаться судьбами людей. Вам хорошо известно, что я поверенное лицо этой рабыни, и она находится под моим покровительством в рамках закона и с согласия властей.

— Срок ваших законных полномочий истек, если только можно называть законным ваше самоуправство. К тому же вы, сеньор, не представили никаких доказательств в защиту этой беглой рабыни. И, кроме того, — продолжал Мартиньо, показывая бумагу, — вот окончательный приказ начальника полиции выдать упомянутую рабыню. Этому нельзя препятствовать, не нарушив закона.

— Как я вижу, сеньор Мартиньо, — сказал Алваро, быстро просматривая бумагу, врученную ему Мартиньо, — вы еще не отказались от своего недостойного замысла, став за мизерную сумму послушным орудием палача несчастной женщины. Подумайте, и вы поймете, что эти низкие действия могут лишь вызвать всеобщее отвращение к вам.

Ощущая поддержку полиции, Мартиньо посчитал возможным казаться суровым и надменным, поэтому он ответил с невозмутимым хладнокровием:

— Сеньор Алваро, я пришел в этот дом только для того, чтобы именем закона потребовать выдачи беглой рабыни, укрывающейся здесь, а не затем, чтобы выслушивать обвинения, которые вы не имеете права выдвигать против меня. Потрудитесь исполнить то, что предписывает вам закон и диктует здравый смысл, если не хотите, чтобы я воспользовался моим правом…

— Каким правом?!

— Обыскать этот дом и забрать рабыню силой.

— Убирайся, жалкий шпион, — с негодованием воскликнул Алваро, не в силах больше сдерживать свой гнев. — Прочь с моих глаз, если не хочешь дорого заплатить за свою наглость!

— Сеньор Алваро!.. Подумайте, что вы делаете!

Доктор Жералдо, понимавший всю опрометчивость поведения своего друга, до этого момента из осторожности сохранявший молчание, увидев, что гнев и безрассудство Алваро переходят всякие границы, посчитал своим долгом вмешаться. Приблизившись к нему, он взял его за руку и тихо сказал:

— Что ты делаешь, Алваро? Разве ты не понимаешь, что излишней горячностью ты можешь скомпрометировать себя и лишь осложнить положение Изауры? Осторожнее, друг мой.

— Но… что мне делать? Скажи.

— Выдать ее.

— Никогда! — с отчаянием воскликнул Алваро.

Несколько мгновений все хранили молчание. Казалось, Алваро размышлял.

— Я вспомнил одно средство, — шепнул он Жералдо. — Попробую его.

И, не дожидаясь ответа, подошел к Мартиньо.

— Я убежден, сеньор Мартиньо, — тихо сказал ему Алваро, отводя его в сторону, — что вознаграждение в пять тысяч рейсов является основным мотивом, заставляющим вас действовать таким образом против несчастной, ничем вас не обидевшей женщины. Я понимаю, что вы не можете пренебрегать такой скромной суммой. Но если пожелаете полностью отказаться от этого предприятия и оставить в покое эту рабыню, я дам вам вдвое больше.

— Вдвое!.. Десять тысяч рейсов! — воскликнул Мартиньо, округлив глаза.

— Именно. Десять тысяч рейсов и уже сегодня.

— Но, сеньор Алваро, я уже дал слово хозяину рабыни и предпринял некоторые шаги с целью, чтобы…

— Не имеет значения! Скажите, что она снова убежала или найдите себе другое какое-нибудь оправдание…

— Как, когда общеизвестно, что она находится во власти вашей милости?..

— Ну… как хотите, сеньор Мартиньо. Чтобы такой энергичный и смышленый человек, как вы, спасовал бы перед таким пустяком!..

— Решено, — сказал Мартиньо, подумав минуту. — Раз уж ваша милость так интересуется рабыней, не хочу больше огорчать вас этим делом, которое, сказать вам по правде, внушает мне отвращение. Принимаю предложение.

— Спасибо. Вы окажете мне большую услугу.

— Но как я должен поступить, чтобы выпутаться из этого?..

— Подумайте. У вас богатое воображение, и оно должно подсказать вам, каким образом легче выйти сухим из воды.

Мартиньо задумчиво стоял несколько мгновений, грызя ногти и внимательно изучая пол. Наконец, подняв голову и поднеся ко лбу указательный палец, он воскликнул:

— Нашел! Сказать, что рабыня снова исчезла — это неубедительно, к тому же может скомпрометировать вас, сеньор, так как вы поручитель. Скажу, что внимательнее расследовав это дело, я убедился, что девушка, находящаяся под вашим покровительством, не та рабыня, о которой говорится в объявлении.