Работы Фрейда по технике психоанализа (1953-1954) - [56]

Я надеюсь, вы начинаете видеть разницу между юнговским и фрейдовским восприятием состояний психоза. Для Юнга области символического и воображаемого совершенно смешаны, тогда как уже первые замечания в статье Фрейда позволяют нам говорить о строгом различении этих двух областей.

Сегодня мы лишь наметили проблему. Но, учитывая все ее значение, мы правильно делали, что не спешили. Я лишь сделал введение — как, впрочем, указано и в самом названии статьи, — к некоторым вопросам, никогда ранее не ставившимся. До следующей встречи у вас есть время немного освоиться и поработать с намеченными проблемами.

Что касается следующего раза, то я надеюсь на эффективное сотрудничество с нашим коллегой Леклером в комментировании этого текста. Я буду рад, если к этой работе присоединится и Гранов, у которого, как кажется, есть особые основания заняться статьей Фрейда о любви в переносе — он мог бы выступить, сделав введение к этой статье. Я хотел бы поручить комулибо подготовить к следующему разу и третью статью. Речь идет о тексте, относящемся к метапсихологии того же периода и тесно примыкающего к нашей теме — "Метапсихологические дополнения к теории сновидений", что на французский язык переведено под заголовком "Теория сновидений". Кто мог бы взяться за нее? — я думаю, наш дорогой Перрье, который таким образом получил бы возможность затронуть тему шизофрении.

7 марта 1954 года.

Х. ДВА НАРЦИССИЗМА

Понятие влечения. Воображаемое у животного и у человека.

Сексуальное поведение по-своему склонно обманываться. Ur-Ich.

"Введение в нарциссизм" написано в начале войны 1914 года. Сама мысль о том, что Фрейд предпринял это исследование в такую пору, впечатляет нас. Все, что мы относим к разделу метапсихологии, было разработано между 1914 и 1918 годами, вслед за появлением в 1912 году работы Юнга, переведенной на французский под названием "Метаморфозы и символы либидо".

Юнг рассматривает душевные болезни под иным углом зрения, нежели Фрейд, поскольку его опыт ориентирован на гамму шизофрении, тогда как Фрейд опирался в основном на неврозы. Работа Юнга 1912 года представляет единую грандиозную концепцию психической энергии, — концепцию, существенно отличающуюся самим своим духом и формой от понятия либидо, выработанного Фрейдом.

Тем не менее, теоретические различия еще столь плохо уловимы, что Фрейд поглощен борьбой с отдельными трудностями, ощутимыми в совокупности его статьи.

Фрейд ставит перед собой задачу показать строгие рамки употребления — сегодня мы сказали бы "операционального использования" — понятия либидо, поскольку иначе исчезает суть открытия. На чем же, вообще говоря, основано открытие Фрейда, если не на существенном утверждении, что симптомы невротика выдают извращенную форму сексуального удовлетворения. То есть речь идет о сексуальной функции симптомов, и Фрейд доказал ее применительно к неврозам вполне конкретным об-разом — рядом равенств, последним из которых является терапевтическое подтверждение. И на таком основании Фрейд создал, как он настаивает, не новую всеобъемлющую философию мира, но вполне определенную теорию, поле которой ограничено, но совершенно ново, оно включает в себя определенное количество человеческих реалий, главным образом, психопатологических, субнормальных феноменов, то есть тех, какими обычная психология не занимается: снов, ляпсусов, осечек, нарушающих так называемые высшие функции.

В этот период перед Фрейдом встает вопрос о структуре психозов. Как можно разработать структуру психозов в рамках общей теории либидо?

Решение Юнга следующее: глубокое изменение реальности, наблюдаемое в психозах, обязано своим существованием превращению либидо, аналогичному тому, какое Фрейд усматривает при неврозах. Но только у психотика, говорит Юнг, происходит интроверсия либидо во внутренний мир субъекта — причем онтологически это понятие остается совершенно неясным. В результате подобной интроверсии реальность для психотика тонет в сумерках. Таким образом, механизм психозов оказывается в одном ряду с механизмом неврозов.

Фрейд же, стремившийся разрабатывать на основе опыта четкие механизмы и всегда заботившийся об эмпирических соответствиях, видит, как в устах Юнга аналитическая теория трансформируется в размытый психический пантеизм, ряд воображаемых сфер, окутывающих одна другую, в результате чего появляется общая классификация содержаний, событий, Eriebnis инидивидуальной жизни и, наконец, так называемых архетипов. Клиническая, психиатрическая разработка объектов его исследования не может следовать этому пути. Вот почему теперь уже Фрейд пытается определить соотношение между сексуальными влечениями, которым он придавал такое значение, поскольку, будучи скрытыми, они были выявлены в анализе, — и влечениями собственного Я, которые не выдвигались им ранее на первый план.

Можно ли сказать, что одни являются тенью других? Конституирована ли реальность всеобъемлющей либидинальной проекцией, лежавшей в основании юнговской теории? Или же, напротив, между влечениями собственного Я и либидинальными влечениями существует отношение противоречия, противопоставления?