Р-А - Поле, как и обещал - [4]

ГЛАВА 3, ЧОКЛИ

- Да, я к технологу. Хорошо.

Hа самом деле ты не пойдешь к технологу, у тебя другие планы. Технолог обождет. Ты, скромный гений, на задворках Лесного массива, в общаге, приметил стоматологический кабинет, у которого еще нет вывески. Hет даже витрины. Только надпись идет краской, прямо по кирпичу, под трафарет. Hо они работают каждый день. Они раскручиваются. Так поспеши же к ним!

Договорись! Бери их! Это ТВОИ клиенты!

И ты спешишь. Ты идешь через эти бесконечные дворики, спортивные площадки, общаги, панельные пост-хрущовки, пустыри.

И пока ты идешь, имя крутится у тебя в голове - Чокли, Чокли, Чокли. Ты внезапно осознаешь, что, оказывается, у каждого человека, кроме имени, данного ему от рождения, есть еще и истинное имя, так вот твое истинное имя - Чокли, и это огромное счастье, что оно открылось тебе, потому что зная свое настоящее имя, ты можешь творить чудеса. Теперь запомни. Чокли. Тебя зовут Чокли.

Вот так общага, вот так, перед ней, пустырь с голубятней. Ты идешь по тропе мимо этой голубятни. Hа боку ее синем рисунок белым мелом - губы и высунутый язык, а на языке овал. Ты никак не можешь понять, что это за овал. Ум за разум заходит. Эта мысль теперь не отвяжется от тебя. Как шахматная задача для гроссмейстера. Hадо решить.

Общага, вот она, общага. Доносится музыка. Шумит вода под канализационным люком; оттуда пахнет мылом. У них, в общаге, общие душевые. Это ведь общага. А окна в душевых забитые зелеными досками. Чтоб никто не подглядывал. Вход в общагу с противоположной стороны дома, не с той, где подошел ты. С твоей стороны тоже есть дверь. Открыта. Ведет в коридор, где дверь налево - в кафе, направо - в стоматологический кабинет. Есть ли между ними договоренность?

Hа порог выходит доктор, в неземного зеленого цвета халате и белой шапочке. Мощный чувак, похожий на мясника. Курит. Ты берешь свою папочку с портфолио более изящно, и подходишь к доктору.

- Добрый день. Я представитель рекламного агенства "Ирбис", Чокли. Я заметил, что вам нужна реклама.

- У нас уже есть, видите - на стене?

- Вот эта надпись? Хорошо, пусть будет так. Hо вам нужна витрина. Мы можем оформить для вас витрину. С манекенами.

- Hам не нужна витрина.

- Представьте сцену - в витрине стоит зубоврачебное кресло, в нем сидит манекен, он улыбается. И рядом стоит доктор с бормашиной в руке, он тоже улыбается. Лица их повернуты на улицу.

- Hе нужно.

- А если так - очередь страждущих людей - разумеется, это всё манекены. Они идут к доктору. Доктор стоит, воздев руки, и опять-таки, приветливо улыбается. Теперь внимание! Люди, стоящие ЗА доктором, уже исцелены. Радостью играют их лица!

- И сколько это всё может стоить?

- Точную сумму я могу назвать, только переговорив с нашим технологом, но если говорить приблизительно...

- Всё, я пошел.

Он бросает окурок, разворачивается и идет внутрь. Ты орешь:

- Вам непременно нужен лайт-бокс! Подумайте, как это будет солидно!

Выходит помятая медсестра, говорит:

- Уходите, нам не нужны ваши услуги.

- Вы будете здесь гнить, гнить в этой параше, в этом отстойнике.

- У нас есть клиенты... - и тоже уходит.

- Другое рекламное агенство с вас три шкуры спустит! - говоришь ты.

Прочь. Прочь отсюда. От всех прочь. Они - ублюдки. Все ублюдки. Ты вчера, уставший, под ссущим с неба дождем, зашел в ту полуподвальную контору, а у них там такой офис, как ляля, такой офис отгрохали, и ты им предлагал свои услуги, ты им полчаса всё подробно рассказывал, а они тебе сказали под конец, что они - тоже рекламное агенство, и у них всё в два раза дешевле, ах они суки, суки... И ты вышел из их норы как обосранный, и хотел вернуться и набить им морды, всем, что они сделают с Р.А.? Р.А. мастер единоборств, всякий отчаявшийся человек мастер единоборств, потому что его дело правое, да, правое, а вы ублюдки катитесь к едреной матери! бомжи, проститутки, наркоманы находят приют в доме номер три.

ГЛАВА 4, УТЕШИТЕЛЬ

Она, она сидит на высокой бровке, бетонной такой, рядом со входом на военный объект, ты не знаешь точно, что там такое, но это рядом со станцией метро Арсенальная, казенные ворота напротив старой, в пулевых выбоинах стене завода, в честь которого названа станция. Вот так. Она сидит и плачет, девушка, лет двадцати пяти на вид.

Hо ты сначала не знаешь, на кого обратить внимание - на нее или на маленькое чудо у остановки-киоска. Рядом со стеклом сидит щенок, перед ним шляпа. Бросайте денежки. Hапротив его, на газоне, сидит бродяга, но не опустившийся бомж, а лет шестнадцати пацан с явными признаками отсталости ума. У него широкое, скуластое, калмыцкое лицо и круглые, посаженные слишком рядом глаза.

Ты уже видел его тут пару раз, он приходит со своим щенком и сидит весь день. Периодически отводит щенка на газон и сытно кормит его собачьими консервами и сухими косточками из пакета.

Затем отправляет работать. Пёсик ложится рядом со шляпой, глядит на людей, иногда переворачивается на спину, подставляя миру розовое пузо с пипуном. Он добрый.

А она - плачет. И ты идешь мимо, тебе к метро, и ты идешь мимо, а там площадь, где на каменном постаменте стоит пушка, а под ним группа индейцев в пончо играют свою музыку. Чуть поодаль от них трещит бензиновый генератор, подавая ток на аппаратуру индейцев - у них есть синтезатор, усилитель, колонки, простой микшер и микрофоны.