Пышечка - [70]

– Бо!

Я не сразу узнаю кричащего. Это Коллин, тот самый парень, который общался с Бо в бургерной. Он подбегает к нам.

– Привет! – указывая на меня, здоровается он. – Я тебя знаю!

Он мне не нравится.

Бо протягивает руку, и они обмениваются таким крепким рукопожатием, будто меряются силой. Но сейчас от Бо не исходит того давящего напряжения, которое я ощущала в прошлый раз.

– Как жизнь, старина? – спрашивает Коллин.

Бо пожимает плечами.

– Как всегда: работа, школа.

Подходят еще несколько ребят из его команды. Я чувствую себя слоном в посудной лавке, точнее, на парковке. В прямом и переносном смысле слова.

Бо здоровается со всеми за руку. Парни расспрашивают о школе, о колене и о том, будет ли он пытаться восстановиться и вернуться на поле. Я слегка расслабляюсь, и мне уже начинает казаться, что меня никто не замечает. Но вдруг Коллин вновь указывает на меня.

– А с этой что? Твоя новая девушка?

Бо оборачивается ко мне и говорит:

– Это Уиллоудин. – Потом снова поворачивается к своим приятелям: – Я работаю над этим. – И берет меня за руку.

Меня держит за руку Бо. У всех на виду. Я вся сжимаюсь от восторга и ужаса.

Вскоре Бо прощается с приятелями, и, пока мы, держась за руки, идем к его пикапу, несколько парней свистят нам вслед.

Мы сидим в машине, ожидая своей очереди на выезд с парковки.

– Что это было?

Он потирает костяшками подбородок.

– Я ведь уже говорил: в этот раз я не хочу ничего портить. Я не собираюсь держать тебя в секрете. Вообще-то я с самого начала не планировал делать из этого тайну, просто… Не знаю. Иногда что-то хорошее происходит с тобой в абсолютно неподходящее время. А ты, Уиллоудин, – что-то очень хорошее.

– А Бека?

– Что – Бека?

– Разве вы не встречаетесь?

Бо с усмешкой фыркает.

– Едва ли. Пару раз куда-то сходили. – Он замолкает. – Ну ладно, наверное, мы вроде как встречались. Но я просто пытался тебя забыть. Или заставить ревновать. Не знаю… Я и представить себе не мог, что ты начнешь тусоваться с этим качком. И в итоге заревновал сам.

– Митч. Его зовут Митч. Он хороший. Мы дружим.

С минуту Бо молчит.

– Просто дружите?

– Да! – говорю я так, будто меня возмущает его намек. Однако, чувствуя, как Бо на меня пристально смотрит, добавляю: – Не знаю. – О боже. Конечно, мы не просто друзья. Митч-то точно считает иначе. Да и я иногда тоже. – Формально мы не встречаемся. Но он хочет большего.

– А ты? Ты хотела бы с ним встречаться?

– Не знаю… Скорее нет. Но я ему об этом не говорила. – Я накручиваю прядь волос на палец. – А что насчет вас с Бекой?.. – И качаю головой. – Кажется, для нас с тобой время всегда неподходящее.

– Я не говорил Беке, что мы с ней не встречаемся, если ты об этом.

– Ты что, собирался просто держать ее в подвешенном состоянии?

– Так мы же не встречаемся.

– Ну и мы с тобой не встречались, – парирую я.

Бо резко выкручивает руль, сворачивает в какой-то случайный переулок и тормозит.

Расстегнув ремень безопасности, он придвигается ближе.

– Я хочу быть не просто твоим другом. Я хочу быть с тобой. Держаться прилюдно за руки. Отвозить тебя домой с работы и целовать на прощание. Болтать с тобой по телефону, пока не усну.

Я прикусываю нижнюю губу, чтобы она не дрожала. Ничего хорошего из нашего романа не выйдет, и тому есть множество причин. У нас уже есть опыт – наш собственный, неподдельный. Встряхни я свой магический шар, готова поклясться, он предречет: Перспективы неутешительные.

Но Бо непоколебим.

– В прошлом году ты не знала меня, Уиллоудин. И я этому рад. Я был мудаком. Единственное, что меня интересовало, – как свалить из этого города. Знаю, летом я все испортил. Но больше я тебя не упущу. Я поговорю с Бекой и все с ней проясню, так чтобы не осталось недопониманий.

– Нет, все не так просто, Бо. Для тебя – может быть, но не для меня.

Бо сощуривается.

– Я хочу одного: чтобы ты была моей девушкой. Хочу, чтобы это было официально. Хочу, чтобы все знали о моих чувствах к тебе, Уиллоудин. По-моему, в этом нет ничего сложного.

Я знаю, что не должна, но тянусь его поцеловать. Внутри у меня все бушует и покалывает; тело сходит с ума, но точно знает, чего хочет, – и именно этого мне не хватает с Митчем.

Бо отодвигается.

– Сначала ответь.

Я отвожу взгляд и смотрю куда угодно, только не на него. Не знаю, смогу ли я выдержать любопытные взгляды и перешептывания. Даже если я справлюсь с отвращением к самой себе, которое испытываю, когда он ко мне прикасается (по-настоящему прикасается), я не смогу смириться с изумленными вопросами о том, каким чудом я получила такого парня.

Теперь я знаю, как чувствовала себя Люси, когда решила, что не взойдет на борт самолета до «Долливуда». Все эти годы я думала, что она сама отказалась от мечты, а теперь понимаю: у нее не было выбора. Когда нужно выбирать между горем наедине с собой и прилюдным позором – выбора на самом-то деле и нет. Я не могу сесть на этот самолет.

Мама права. В моем теле мне не быть счастливой. По-настоящему счастливой. Я никогда не признаю этого вслух, но она права. Я очень хочу доказать, что она ошибается, и даже почти готова ответить Бо «да». Но я молчу. Грызу заусенец на большом пальце. Потом отвечаю: