Пыльная зима - [7]

– Да привез он, привез! – закричала Лена. – Он сегодня какой-то… Привез, я видела!

Неделину заломили руку, залезли в карман, достали бумажник. Сразу все как будто прояснилось, утихло.

– А говоришь – нет, – удивился Кубик. – Ты что? – И при общем внимании стал считать деньги.

– Тут половина, – сказал Кубик. – А остальное? Значит, плюс Леночка? Я правильно понял?

– А я не поняла! – сказала Лена.

– Разве Витя не объяснил? Все очень просто: Витя мне должен деньги. Сумма икс – до сегодня, до двадцати четырех ноль-ноль. (Публика засмеялась изяществу выражения.) Мы договорились: или полностью сумма икс – или половина суммы плюс ты.

– Сволочь, – сказала Лена то ли Неделину, то ли Кубику. На всякий случай (если Кубику) одна из присутствующих девиц выругала ее матом.

– Причем столько она, конечно, не стоит, – куражился Кубик, обращаясь ко всей компании. – Но я хочу заплатить именно столько. Всякая вещь стоит не столько, сколько она стоит, а столько, сколько за нее платят. Она по себестоимости на одну ночь стоит – ну, сотни две от силы, в пересчете на доллары. Я же плачу в десять раз больше, мне приятно, что я могу позволить себе удовольствие за такие деньги. Потому что звучит. Двести долларов – не звучит, две тысячи – звучит. А я любитель красивых звуков.

Кубика слушали уважительно, перестав жевать.

– А если я не соглашусь? – сказала Лена.

– Витя сказал, что согласишься. Что ты его любишь и согласишься. А иначе я его в порошок сотру. Я из него обувной крем сделаю. Я Витей буду ботинки чистить.

– Ладно, – сказала Лена. – Ладно, Кубик, тварь противная, сволочь. И тебе, Витя, спасибо. Только после этого вот тебе (она показала), а не любовь. Спасибо.

Неделин видел, что она соглашается не только из-за любви к нему (к Вите), а из чувства просто обычного страха, да и ему жутковато: явно ведь тут пахнет преступным миром, а может, даже и мафией!

– Че-то Витька седня кислый, – жеманясь, сказала девица, которая выругала Лену матом. – Че-то он какой-то не гордый. Ты че, Витя? Заболел?

Неделин ухватился за эту подсказку.

– Ша! – сказал он гордо. – Кубик, слушай меня! До двадцати четырех ноль-ноль у тебя будут остальные деньги. Жди. А ее не тронь. Не то… – он попытался с угрозой сдвинуть брови.

В ответ раздался общий хохот.

– Ступай, Витя, с богом, – сказал Кубик. – Я тебя понимаю. Потом скажешь: не достал, не успел. А она поверит. Любовь! Благородное чувство! Ступай.

Неделин вышел.

ГЛАВА 6

Он, как ни странно, действительно мог достать две тысячи. Полгода назад муж его сестры Наташи Георгий, инженер, получил за рационализацию совершенно неожиданные и чрезвычайные деньги.

Придумал он эту рационализацию как бы мимоходом, случайно, не особенно интересуясь своей инженерской работой, а все больше приятельскими посиделками с разговорами о жизни, литературе, о кино и политике – и т. п. Песни под гитару пели. Наташа была такой же – и тоже инженер, на нищенскую судьбу не жаловалась. И вообще, имея дочь-старшеклассницу, они жили по-студенчески безалаберно: то в театр побегут, бросив все дела, то на последние деньги всех друзей угощают шашлыками средь пригородных чахлых лесов, а оставшиеся от последних денег самые последние деньги ухлопают на выписку литературно-художественных журналов – потому что нельзя же не следить, не читать!..

То есть существовали необремененно. Получив же такие деньги, словно испугались, насторожились: за что так испытывает судьба? Шальную сумму долгое время не трогали, ухитрялись укладываться в прежний бюджет. Размышляли. И вот буквально позавчера Наташа сказала, что решились наконец – покупают машину с рук, почти новую. Уже и деньги приготовлены, чтобы не мешкать. Нужно сегодня уговорить их дать взаймы, чтобы Кубик не трогал Лену, а завтра он что-нибудь придумает.

Размышляя об этом, Неделин не замечал, что ведет машину легко, автоматически: ноги и руки все делают сами, но как только он обратил на это внимание, тут же что-то изменилось, руки будто судорогой свело, машина вильнула и чуть не врезалась в автобус, идущий по соседней полосе. Неделин постарался расслабиться, довериться своему – то есть чужому – телу и кое-как стал справляться.

Невероятно, но он до последнего момента не сообразил, что его просто-напросто не узнают.

Наташа открыла, посмотрела настороженно:

– Вам кого?

– Нам вас! – весело сказал Неделин.

– А вы кто?

А я дурак, мысленно ответил Неделин.

– Я от вашего брата, – сказал он.

– Георгий! – позвала Наташа.

Вышел Георгий.

– Тут от Сережи…

– Да, – сказал Неделин. – Понимаете… Ему срочно нужно… Как бы это вам объяснить… Две тысячи, так сказать, в долларовом исчислении. До завтра.

– В каком исчислении? – спросил Георгий.

– В долларовом. Но, наверно, можно и в пересчете на рубли.

– И на том спасибо.

– Он через неделю отдаст.

– Конечно, – сказал Георгий. – Сейчас. Погоди минутку. – Ушел на кухню и тут же вышел с длинным хлебным ножом. Выглядел он при этом смешно и страшно.

– Отойди, – отстранил Георгий Наташу.

– Жора!

Георгий пошел на Неделина, тот вжался в угол прихожей.

– Ясно, – сказал Георгий. – Чужих денег захотелось? Заработанных? Горбом? Кто тебя навел? Отвечай!