Пылающий Север - [14]

Всё-таки упал, но мягко покатился по траве, почти сразу подхватился и выхватил нож. Бык явно был серьёзно ранен — «пилка» ушла в его плоть почти всем навершием, — но продолжал двигаться и шёл уверенно, сильно. Такой ещё успеет с десяток человек растоптать, прежде чем рухнет, а против него у государя только короткий клинок. Что можно сделать ножом, да ещё с такой махиной?

Фалак оказался далеко не единственным, кто рискнул кинуться к быку и его величеству, сжимая в руках ещё одну «пилку», в готовности передать её государю, ежели только тот решит хотя бы руку протянуть. Не единственным, но первым. Один из пяти гвардейцев, выскочивших на прогалину следом за императорским адъютантом, держал не «пилку», а подобие рогатины, которая здесь именовалась «полумесяцем».

Однако император жестом дал понять, чтоб все убирались, и сопровождающие рассыпались по сторонам ещё быстрее, чем повыскакивали. Бык снова кинулся — и снова его величество увернулся, да намного хитрее, с переворотом. Когда он там успел ткнуть дичь ножом, я даже не заметил. Только угадал, потому что зверь снова взвыл — мычанием такой звук не назовёшь при всём желании. Снова в самый последний момент уйдя с пути взбесившегося, изнемогающего существа, государь умудрился ухватиться за копьё и выдернуть его из турьего тела.

Ноги впервые унесли быка явно дальше, чем он хотел бы. Он с размаху обтёрся боком об дерево (гвардейцы едва успели убраться у него из-под копыт), всхрапнул и грузно развернулся. И тут же его настиг прямой удар в морду — его величество не терял времени даром. Даже со стороны можно было оценить ту чудовищную силу, с которой правитель врубил «пилку» прямым тычком то ли в глаз быку, то ли в ноздри. И откатился в сторону, даже не пытаясь выдернуть оружие обратно.

— Давай! — глухо рявкнул полудемон, и один из гвардейцев, державший наготове короткую рогатину-«полумесяц», тут же швырнул её. Швырнул умело — поймать ничего не стоило. В долю секунды император перехватил оружие и, отскакивая, вломил острия в тело тура и ещё налёг всем весом. Бык мотнул головой и шеей, и государя отбросило. Он подхватился на ноги мигом, резко подал рукой знак. — Все в стороны!

Сопровождающие поспешили отскочить под защиту стволов, но туру явно оставалось недолго жить. Он издыхал и, хотя ещё был смертельно опасен, уже мог лишь грозить круто изогнутыми рогами и мычать со взрыкиванием. Уже и ноги его не держали. Выждав, пятеро гвардейцев подобрались поближе и боевыми топорами прикончили зверя.

Государь невозмутимо обтряхивал одежду от травы и моховых лохм. Я подошёл подать ему плащ, подошла и Аштия. Оказывается, она держала в руках меч его величества. Странно, как это Фалак уступил ей эту честь? А впрочем, понятно. Адъютант, он же оруженосец, считал, что должен каждое мгновение быть готов кинуться господину на помощь, а это плохо сочетается с обязанностью работать подставкой под клинок.

— Благодарю. — Правитель позволил мне накинуть на себя плащ. — Прекрасно. Прекрасно. Прекрасная охота. Мне это по вкусу. Отменный поединок.

— Позволит ли государь застегнуть на нём перевязь? — кротко осведомилась Аштия.

— Изволь. А сударыне понравилось?

— Я не очень люблю охоту. Но эту можно считать не столько охотой, сколько боевым поединком.

— Мда… Пожалуй. Я знаю, что в этих краях должны водиться кабаны. Серге?

— Да, государь, кабаны здесь есть.

— И прекрасно. Когда мы добирались сюда, я краем глаза отметил кабанью тропу. Значит, можно будет с приятностью продолжить охоту. Так понимаю, всё снаряжение с собой.

— Да, государь, — заверил Фалак, внимательно наблюдая за тем, как леди Солор делает его работу. — Всё необходимое под рукой.

— Прекрасно. Отправляйте загонщиков, пусть они доставят тушу к особняку и могут быть свободны. Кабана я возьму сам. Ну разумеется, от вашего сопровождения отнюдь не отказываюсь.

— Мы можем вернуться в особняк, государь, и завтра с утра…

— Нет. Ни к чему, — отрезал он. — Здесь есть всё, что может понадобиться. Даже если охота затянется. Сударыня может вернуться и дожидаться нас под крышей, — любезно предложил он Аштии.

— К чему это? — удивилась женщина. — Я с удовольствием переночую в лесу, если возникнет такая необходимость.

— Я рад. — Император улыбнулся и вытер руки о форменную куртку Фалака.

До наступления вечера мы успели разведать тропу, действительно оказавшуюся кабаньей, но его величеству в этот день повезло взять в копьё только одного поросёнка — другие вместе со свиньёй успели удрать. Но настроение главы государства осталось радужным. С довольным видом вытирая навершие, государь заявил, что поохотиться на взрослых кабанов можно будет утром, а вечером у костра мы все угостимся его добычей.

Импровизированный лагерь был устроен на холме, поблизости от кабаньей тропы. Гвардейцы, поставленные в дозор, затерялись между деревьев, в густой зелени, но я мог быть уверен, что они не пропустят ни зверя, ни человека. Для большого, по-настоящему большого костра тут не нашлось бы подходящего места, поэтому приближённые и бойцы развели несколько костерков. К моему удивлению, хотя с собой было взято множество всякого снаряжения и припасов, ни палатки, ни тем более шатра не оказалось. Государь и в самом деле всерьёз собирался ночевать прямо так, посреди леса и без каких-либо удобств.