Пылающая луна - [14]

Но хоть я Тучку и люблю – правда, люблю, – но идти на ее постановку боялась всю неделю. Я вообще никогда не любила и не понимала театр, плюс всегда в конце слышу неизбежное: «Ну, и как тебе?»

Я задумалась над теми ответами, которыми щедро одаряла сестру все эти годы. Суть в том, что я предусмотрительно стащила у матери книжку по театру, которая называлась «Актерская игра в театре: радость четвертой стены» и использовала ее как справочник. Из нее я почерпнула такие варианты ответов:

«М-м-м, вау, ты просто оживила персонажа с листа, придав ему глубокую трехмерную глубину*».

Или: «М-м-м, вау, на мой взгляд, сцена у раковины подчеркивает глубину персонажа с его глубинными* сложностями».

*Примечание: я очень много говорила про глубину, потому что у театралов это дежурное словечко.

Ну и, как обычно, пьеса Тучки привела меня в замешательство. Она выкатилась на сцену, громко позвала маму и залезла в ванну с зеленой водой. Но тот вечер был примечателен тем, что рядом со мной оказался самый великолепный мужчина, каких мне только доводилось видеть.

Майкл был несомненным красавцем. Высокий мускулистый блондин с голубыми глазами и невероятной улыбкой, именно такого я и ждала увидеть у алтаря. Он отвечал всем моим эстетическим требованиям и более того. Хотя сейчас я бы предпочла, чтобы Майкл оказался маленьким жирным волосатым прокаженным и хромоногим хоббитом; и никогда не смог найти себе другую женщину; и помер бы в одиночестве и унынии где-нибудь в сточной канаве.

Между нами мгновенно вспыхнуло взаимное притяжение, и весь спектакль мы переглядывались. В ходе второго акта он повернулся ко мне и прошептал: «Что, блин, тут происходит?», и я поняла, что хочу познакомиться с ним поближе.

После спектакля мы пошли выпить кофе, оказалось, что его брат-дизайнер нарисовал афишу к «Материнским слезам ревности» – видимо, поэтому вода была зеленая, – так что Майклу дали билет бесплатно, и он чувствовал себя обязанным прийти. Вскоре я узнала, что сам он занимается системной аналитикой в компьютерной сфере (классный профессионал), его семья – члены загородного клуба (респектабельные люди), у него собственный дом (прямая дорога вверх), плюс у нас обнаружилось несколько общих интересов – телешоу, музыка и кино. И мыслили мы одинаково: он тоже хотел семью, детей, собак и большой дом.

То есть Майкл был идеален. Подходил мне по всем пунктам. Что еще лучше, он всем понравился. Так что когда он остался играть в гольф с моим отцом и братьями, я поняла, что влюбилась.

Майкл сказал, что чувствует то же самое.

Я только одного не понимаю. Наши отношения складывались абсолютно безупречно. Мы никогда не ругались, все разговоры текли легко, мы выработали предсказуемые и комфортные ежедневные ритуалы. Так что же произошло?

Я прокрутила в уме все наше общение, выискивая признаки неудовлетворенности. Но не нашла ни одного. Или я все же что-то упустила? Вдруг я словно услышала слова Тучки: «Знаешь, если парню регулярно не давать, он будет искать на стороне!»

Я была довольно хладнокровна. А Майкл оказался пылким самцом, он, наверное, мог бы заниматься сексом миллион раз в день с разными женщинами. С худыми и сексапильными. Боже, у меня прямо голова закружилась. Крыша ехала, меня снова охватило неодолимое желание ему позвонить. Мне просто надо было с ним поговорить.

Я полезла за телефоном и поняла, что он выключен. Мои родные и друзья, наверное, уже в панике, возможно, отправили за мной поисковую группу с ищейками на вертолетах, поэтому я отправила им жизнеутверждающее сообщение.

А потом зашла на Фейсбук, сразу к нему на страницу. Там так ничего и не появилось.

В Твиттер. Тоже ничего.

В Инстаграм. И там ничего.

Я набрала его номер, сразу же включился автоответчик, от его голоса меня затошнило.

Сердце заколотилось, выступил холодный пот. Волнами накатывала паника.

Я набрала еще раз. Автоответчик.

И еще раз. Автоответчик.

И еще раз. Автоответчик.

Стоит ли оставить сообщение? Но что сказать-то?

«Привет, Майкл, это я, Лили, просто хочу узнать, какого хрена ты бросил меня у алтаря, чертов уродский ублюдок. Ладно, до скорого, пока».

Я обрадовалась, когда в дверь постучали, восприняв это как знак, что мне надо оставить идею дозвониться. Я еще не высохла после ванной, так что подошла к двери, обернувшись полотенцем, а Дэмиан в это время как раз поднимался по лестнице.

– Добрый вечер, – поприветствовал нас обоих мужчина в черном костюме. – Ужин готов.

– Какой ужин?

– Романтический ужин на пляже, который мистер Эдвардс, – он повернулся к Дэмиану, – заказал на первый вечер вашей супружеской жизни.

– Отлично, а то я уже умираю от голода, – сказал Дэмиан.

– Нет, я не хочу! – свирепо возразила я, и мужчина в костюме удивился.

– Но все уже подано. Накрыли очень красивый стол.

– Нет, спасибо! – выпалила я.

Встрял Дэмиан, он вообще уже взял это за привычку.

– Дайте нам несколько минут, пожалуйста.

Мужчина в костюме вышел, а Дэмиан шагнул ко мне.

– Ты разве не хочешь есть?

– Хочу, но… – от одной мысли о еде у меня заурчал живот и побежали слюнки.

– Я не буду с тобой заигрывать под столом, если ты на этот счет беспокоишься.