Пыль на губах - [39]

Алела сжала руки. — Не знаю.

Брет захныкал.

А через секунду грудь Кэля судорожно вздрогнула, из его носа и рта вырвался фиолетовый пар.

* * *

Мардегор лежал на кровати, закинув руки за голову. Фемия отворила дверь и вошла в его покои, которые прятались в одном из множества темных коридоров тайных катакомб дворца. Мардегор украсил свое убежище роскошными алыми коврами и небольшим фонтанчиком сайрона.

— Ты вызывал меня, господин?

Мардегор поднял палец вверх и начал водить им, словно рисуя что-то в воздухе. — Мне понравился твой акт неповиновения вчера. Это смело и неожиданно. — Мардегор резко сел и посмотрел в глаза Фемии. Лорд не мигал. — Больше так не делай.

Страх ледяным потоком побежал по жилам астартессы. Она вздрогнула и опустила голову. — Прости меня, отец.

Лорд снова откинулся на подушки. — Прощу. Но если ты сделаешь кое-что для меня.

Фемия сжала челюсти. «Опять хочет поиздеваться над Лантой? Что ему надо от моей дочери?!» — Твоя воля закон для меня.

Мардегор хмыкнул. — Будь это так, ты вчера не попыталась бы помешать мне. Я же в итоге все равно добился своего. И я всегда добиваюсь своего. Уже многие сотни лет.

Фемия дернула головой и приосанилась. — Я слушаю.

— Строишь из себя жертву? — Мардегор рассмеялся. — Ты особенная, Фемия. Очень гордая и независимая. Но ты не видишь так далеко как я. Не обладаешь памятью сотен поколений. И никогда не имело дело с рыцарями Единого. Все, что я делаю, направлено на борьбу с этой гадостью. Чтобы защитить нас. Тебя и Ланту. — Мардегор замолчал, но астартесса ничего не ответила.

Он недовольно засопел и продолжил: — Жив один из них, обладатель большой силы. Когда он придет сюда, то снимет твою голову, Фемия. А затем голову твоей дочери. А потом… Потом я убью его. Но будет поздно, Ланту будет уже не спасти.

Фемия вздохнула. — Я поняла, отец. Что мне надо сделать?

— Тебе надо спасти сестру.

Фемия встретила взгляд отца. — Перестань называть её моей сестрой. Как у тебя язык только поворачивается!

Мардегор, казалось, не удивился этой вспышке гнева. — У вас разные матери, да. Но и в тебе, и в ней течет моя кровь. Я хочу, чтобы ты спасла её.

— Разные матери? Так ты это называешь? Ты еще скажи, что она непричастна к покушению на Ланту. Я уверена, ты специально их стравливаешь.

Мардегор встал с кровати и подошел к фонтанчику. В чаше переливался сайрон, а прямо из его глубин поднимался мраморный миног, между щупальцами которого струился искрящий поток. — И куда делась твоя напускная покорность? Она непричастна.

Фемия с шумом втянула воздух через нос. — А… а ты? — Астартесса вздрогнула, когда услышала свой робкий голос.

Мардегор повернулся боком и театрально задрал нос. — Я оскорблен! Разве могу я причинить вред своей любимой внучке?

— Если это поможет в борьбе с рыцарями Единого… можешь.

Мардегор зачерпнул пальцами густую жижу из фонтана и понюхал. Он единственный во всем мире мог почувствовать аромат сайрона. Едва уловимый, сладковатый, с нотками горьких трав и чего-то терпкого. Рот лорда наполнился слюной.

Мардегор облизнул пальцы. — Ты правильно сделала, что сказала это до того, как я попробовал сайрон. Иначе я мог бы разгневаться. Мое терпение не безгранично, Фемия. Сейчас ты пойдешь и поможешь своей сестре. Ты меня поняла?

— Да, отец.

— Можешь идти.

Астартесса поклонилась и заспешила к выходу.

У самой двери лорд окрикнул свою дочь. — Я передумал. Все-таки накажу тебя за дерзость.

Фемия сжалась. Зрачки Мардегора скрыли радужку. Губы подрагивали. Он поднял руку и направил на дочь.

Сайрон в фонтанчике словно взбесился. Жижа начала волноваться, стрелять искрами, то и дело вверх вырывались волны, превращаясь в уродливые кляксы, в форме которых таилось что-то жуткое и извращенное. Фемия упала на колени.

Воздух в комнате затрещал. Астартессе показалось, что он просто остекленел, стал твердым, из-за чего перестал входить в её легкие. Женщина широко раскрыла рот в попытке вдохнуть.

— Удушье страшная пытка, — кивнул Мардегор своим мыслям.

— Отец… Пожалуйста. Я скажу…

— Что ты можешь мне сказать? — Мардегор подошел к дочери и присел на корточки. Его страшные черные глаза оказались напротив лица астартессы.

Пронзающая боль наполнила грудь Фемии. Легкие словно подступили к горлу и пытались вырваться наружу. Астартесса упала на бок, её тело судорожно задергалось. — Про… Хрр…

Мардегор улыбнулся и чмокнул губами воздух.

Воздух тут же начал проталкиваться внутрь астартессы. Фемия часто и быстро задышала.

— Я жду. — Мардегор вернулся к фонтанчику и зачерпнул новую порцию.

Фемия сглотнула, пытаясь удержать завтрак внутри. — Про Ланту.

Мардегор облизал пальцы и сел на край фонтанчика. — Я жду. И надеюсь, что эта информация будет полезной.

— Она хочет попасть в библиотеку. Не знаю, зачем ей это, но она пыталась уговорить Кетомедона помочь попасть туда, — скороговоркой выпалила Фемия и завалилась спиной на пол. Её грудь судорожно дергалась.

Мардегор почесал кончик носа. — Интересно. Наша умница хочет что-то узнать о юноше. Или о мосте. Может даже хочет повторить мост. Мда… Не та рыба заглотила наживку. Так-так-так. Хм. Я не могу допустить этого.