Пыль и бисер - [52]

Обиделся. Патриархальный он слишком.

* * *

С больницей получилось настолько все гладко, насколько это вообще было возможно. Ну если не считать того, что в ночь после операции Федору Андреевичу стало хуже и потребовалась экстренная вторая (еще минус несколько десятков тысяч). Рассвет я встречала в его индивидуальной палате (оплата посуточная, пребывание родственника — по тарифу при наличии флюорографии).

Утром он медленно открыл один глаз, затем другой. Молча сфокусировал их на мне.

— Воды…

Я резво бросилась за бутылкой, потом смотрела, как он жадно пьет — после наркоза и меня сушило несколько дней.

— Ну как?

Он осторожно пошевелил ногами, поочередно поднял руки, ощупал голову.

— Странно очень.

— Если очень странно — то это лекарства, пошутила вошедшая медсестра.

Он хорошо видел, прекрасно слышал, сохранил все двигательные функции, срезался только на одном вопросе.

— Какой сейчас год? — дежурно уточнил врач.

— Одна тысяча восемьсот девяносто пятый. — автоматически произнес пациент и все замолчали.

Полстраны проехали, множество людей встретили и все прокатило, а тут вот…

За спинами переглядывающихся медиков я показала пациенту кулак и деланно рассмеялась. Ко мне повернулись тревожные и недоуменные лица.

— Это у нас семейная шутка. Когда кто-то хочет сменить тему разговора, вспоминаем 1895 год. Тогда родился прапрадед Лёнечки — легендарнейшая личность в их роду, пламенный революционер, знаете ли. И как у некоторых есть фраза «словно и не было советской власти», так и у нас 1895-й.

Абсолютно бестолковое объяснение, но что можно придумать на ходу?

— Март, 2015-го. — хрипло отозвался мужчина в кровати.

— Вы бы, Леонид Борисович, не шутили так. А то и в третий раз на операционный стол уедете ни за что. — ответно съехидничал медик и ушел.

Я даже глумиться не стала — грех смеяться над больным.

* * *

После обеда его поставили на ноги и позволили сделать несколько шагов по палате, на третий день начали готовить к выписке. Лекарств прописали не так чтобы очень много, но где их взять в конце XIX века. Так что придется моему гостю бросить курить, завязать с алкоголем и вести здоровый образ жизни.

* * *

Дни потекли размеренные, почти семейные — я работала, а он целыми днями исследовал исторические сайты. Изучал историю страны и мира так подробно, что я устыдилась — в школе подобной основательности у меня не было. Порой мы подолгу дискуссировали о каких-то событиях, и я все чаще спотыкалась о нехватку знаний. Пришлось купить себе новый планшет, и подыскивать аргументы прямо за разговорами. Особо яростно мы бились на тему личности Николая Последнего.

— Его Величество оказался в сложнейшей ситуации.

— Он упустил все, что можно, привел страну к пропасти и позволил горстке самовлюбленных идиотов захватить власть. И это я, Федор Андреевич, не о большевиках. Те взяли лишь то, что плохо лежало.

— Но эти министры… Вы же посмотрите, что за чехарда творилась на ключевых постах! — горячился гость.

И я только из трепетного отношения к его черепушке щадила Светлейшее самолюбие.

— Он был наделен абсолютной властью. И несет ответственность за то, как она была использована или не использована. Вступили в войну — надо было дожимать противника. С Японией позор вышел. Это же героизм в сражениях и крысятничество в Генштабе. Революция 1905 года — вообще апофеоз бездействия властей. Вон посмотрите любые новости — Украина показывает, что бывает, если власть попадает к улице и кого эта улица приводит.

И ведь смотрел. Ужасался и читал. Неделю изучал вторую мировую и просто мертвел над фильмами о Хатыни и блокаде Ленинграда. Хотя и Первая мировая тоже не особо воодушевляла.

Зато можно было всласть позлословить над крушением Британской империи, к которой мы оба испытывали единодушную тараканью любовь, посочувствовать судьбе Столыпина, пройтись гребнем критики по европейским политикам. Бывали, бывали вечера, когда я радовалась его соседству.

Ему понравилась идея стикеров и скоро холодильник и стена рядом с диваном покрылись ровным слоем пометок с ятями. Там были и напоминания, о чем меня спросить, и идеи, и советы. Еще страньше, чем с Фролом или Петей жили.

— Ксения Александровна, — окликнул он меня однажды в ночи. — Мне неловко спрашивать, но иначе узнать не получилось. И я прошу прощения за бестактность вопроса.

Я высунулась из своей норы в кровати. Это что же он этакое усмотрел?

— Давно хочу заметить, что в этой Вашей Сети попадаются непристойные изображения.

— Ну а где еще людям порнуху-то смотреть? — удивилась я.

— То есть Вы это видели? — ужаснулся мой гость.

Я откинулась на подушку.

— Федор Андреевич, вот ответьте честно — вы в детстве за голыми женщинами подглядывали?

— Это неприлично. — засопели с дивана.

— Вопрос звучал иначе. Смотрели или нет?

— Предположим.

— То есть интерес был. Вот и сейчас людям интересно. Кому-то еще и познавательно. Так что даже девственники могут в теории знать все техники секса. Да и иные потребности тоже можно удовлетворять. Вообще, если любопытно — посмотрите видео. Только звук потише, пожалуйста сделайте.

Утром он избегал смотреть мне в глаза. Забавный.

* * *