Пятый всадник - [7]
– Пойдешь, Андрюш? – так и глядя сквозь меня, спросил Леонид.
– Пойду, – согласился я и, прищурившись, глянул вверх. Светлый смотрел на меня взглядом, который любят изображать иконописцы: скорбь и безнадежность. Довольно неприятно, когда на тебя так смотрят, неуютно.
Мы с Леонидом медленно пошли к выходу из палаты. Он шел впереди, тяжело переставляя почти не гнувшиеся в коленях ноги, как внезапно ожившая статуя. Я не обгонял, торопиться было особенно некуда.
– Андрейка… – негромко спросил Леонид. – Ты вот пацан молодой, ответь мне на один вопрос.
Молодой? Ну, сорок два против шестидесяти – да, наверное…
– У меня деньги лежат в сберкассе, – не дожидаясь моего ответа, продолжал сосед. – Я сейчас помру, там на похороны, то, это, короче, хватит. Я о другом. Хочу внучке подарок сделать на пятнадцать лет, чтобы на память… Ничего не понимаю, что им дарить сейчас, чтобы надолго?
Он остановился и, тяжело дыша, оперся плечом о стену.
– Компьютер какой-нибудь, а, Андрюш? Чего у них там сейчас, планшет?
– Не знаю, Леонид, может, лучше кольцо какое или перстень? Планшеты эти на год-два, потом устарели и в помойку. А украшения на всю жизнь.
– Да я в них не понимаю ничего, – задыхаясь, ответил он. – В компьютерах, правда, тоже…
Лязгая подставкой с капельницей, навстречу медленно прошла женщина в халате и платке, повязанном низко, по самые брови. По то самое место, где раньше были брови.
– Я и сам не силен, Леонид. Но, думаю, лучше украшения. Дочка придет, ты у нее уточни. Я бы кольцо подарил, а ты – как знаешь, конечно.
Он медленно кивнул, отлепился от стены и пошел дальше.
Чертов коридор! Я после первой химии в нем пару раз падал, пока добирался от туалета в палату. Просто зеленеет все перед глазами, ноги становятся ватными, и начинаешь оседать вниз как мешок. Один раз посидел на корточках и умудрился встать, дойти, а во второй медсестры совали под нос нашатырь и вели под руки.
Я присел на неудобную скамейку, стоявшую у стены. Что-то и сейчас идти было тяжеловато, да и не сильно пока приспичило. Лучше отдохнуть.
Леонид скрылся за углом, а я вот посижу пока.
– …точно тебе говорю, коллега! Ему к нам надо, только к нам. Видишь, жалость в сердце осталась, сочувствие к ближнему, а, стало быть, и любовь.
Тот, что в белом, вертелся где-то рядом, но за пределами зрения.
– Да так себе человечек-то, что ты его к себе тянешь? – Черный говорил еще медленнее, чем раньше, растягивая слова как магнитофон с севшими батарейками. Хотя, кто их помнит сейчас, магнитофоны-то. – Врал, воровал, женщины опять же. Чего там у вас еще в заповедях? А, гордыня непомерная.
– Но ведь раскаивается… – пискнул тот. – Есть еще…
– Да ну тебя, чувак! Куда ему раскаиваться – он грешник же конченый! Кстати, ты в курсе? Он ведь нас слышит. Видно, скоро уже ко мне, скоро.
Я прищурился и посмотрел налево. Мой защитник выглядел растерянным. Он шевелил губами, стараясь придумать какой-то ответ, и с сомнением посматривал на меня сверху.
– Шли б вы куда подальше, а? – прошептал я. – Оба. Я бы лучше пожил еще. Еще немного. Хоть до того, как своим внучкам начну подарки выбирать.
Раздался холодный смех, медленный и тяжелый. Словно Черный отродясь не знал, как это делается и учился смеяться прямо на ходу.
– Нет уж, человечек! Тебе все, конец. Вопрос только, куда потом. Сам-то как думаешь, Андрюша?..
Я закрыл глаза и откинулся на спинку скамейки, заставляя рассеяться застилающий глаза туман. Было почему-то очень нехорошо, зря я без надобности поперся в коридор.
– Да какая мне разница – куда потом, – прошептал я. – Не мне решать, мы все в одном круге заперты. Что при жизни, что потом. Везде хорошо, где нас…
Белый замолчал. И мы сидим тихо, перевариваем услышанное.
– Ты к чему это рассказал-то? – наконец спрашивает мама. Как ни странно, тон у нее не равнодушный. Заинтересовалась сказкой.
– Я… Да вот душу перед вами открываю. Убил я его, Мария. Друга своего… Он сам попросил. Убийство-то отмолить можно, а когда сам себя – грех несмываемый. Очень уж он мучился, больно же, когда… А я пьяный к тому же был. Принес из ванной полотенце и задушил Андрюху, прямо там, на кровати. Не знаю, кто его к себе прибрал, надеюсь, что не бесы. А потом я вышел от него и пошел по земле, замаливать. Из круга-то все равно не выйти. Спаси нас всех, Господи…
Бродяга заплакал. Тихо, без всхлипов, просто по заросшим бородой морщинистым, выдубленным долгими дорогами щекам покатились крупные прозрачные слезы. Всяким я его видел за эти месяцы. Смеющимся. Грустным. Даже пьяным пару раз, когда он нашел и выпил остатки отцовского самогона. Но плачущим – впервые.
Мне почему-то стало страшно. Нет, я не боялся Белого – не похож он на убийцу, а даже если и так, нам от него вреда никакого. Я испугался того, что и над нашим домом, над всей деревней летают только черные призраки. Без малейших сомнений. И защититься от них нечем, и выбирать нам уже не из чего. А светлых нет. Не завезли в наши вечные сумерки, оставил Бог заботой…
Спать легли рано. Каждый о своем думал, а ветер шумел за стенами домика один на всех. Как обычно. И до тех пор, пока не лопнут последние зеркала в оконных рамах.
![Проект особого значения](/storage/book-covers/c4/c4d8cd419d2b120b09a3756466a28a14e260bc82.jpg)
Научная фантастика – жанр, с помощью которого мы неоднократно убеждались, как сильна человеческая мысль и как технологии будущего становятся нашим настоящим. В 2022 году ЛитРес и АО «ЗАСЛОН» провели литературный конкурс, в рамках которого авторы размышляли, как у простых инженеров из-за разработанных ими технологий в одночасье может поменяться жизнь, как к ним приходят оригинальные идеи и как они развивают свои творения. Лучшие рассказы выбирали Сергей Лукьяненко, Вадим Панов, Андрей Васильев и Макс Глебов современные популярные писатели-фантасты.
![Тропами прошлого](/storage/book-covers/89/89c8428112cffadeb922031da2cf28062f4aa89b.jpg)
Чернобыльская зона отчуждения, 2007 год. Бывший пограничник Сергей Сокольских по прозвищу Птица оказывается втянутым в водоворот чрезвычайных событий. Чтобы выйти из рокового положения, Сергей должен провести старыми тропами научную группу к интересующей ее цели. Однако Зона отнюдь не так пуста, какой кажется на первый взгляд. И пусть еще нет в ней гонов мутантов и кровавых войн группировок, однако тропы уже полны опасностей. Но страшнее всего люди, готовые зайти слишком далеко ради своих целей и интересов.
![Время полыни](/storage/book-covers/b5/b5a86b4da610bfbc31cb42e7952f1314475c1309.jpg)
С момента аварии на ЧАЭС прошло девятнадцать лет, но не все окрест поросло полынью. Здесь по-прежнему творятся загадочные явления, привлекающие бродяг и авантюристов. Порвав со своим прошлым, бывший пограничник Птица отправляется в Зону отчуждения. В это же время группа ученых бьет тревогу: в Зоне обнаружены следы неизвестного эксперимента, грозящего крупными неприятностями. На перекрестках судьбы сходятся разные характеры, объединенные общей целью – выстоять в начинающемся апокалипсисе. Под грохот выстрелов, плеск болотной воды и порывы холодного ветра в свои права вступает осень 2005 года.
![Метро 2035: Эмбрион. Поединок](/storage/book-covers/03/0393c5f3029391ff12c8baf2ae5f3756663a0553.jpg)
Воронеж, поздняя осень 2035 года. Сталкер Кат, разозленный руководством военной базы, уходит из города в поисках мифического Чистого Града. Кажущийся несложным поход по Воронежской области оборачивается вынужденным участием в странном турнире, организованном таинственным Дюкером. Чтобы спасти жену и продолжить поиски Града, Кат должен победить. Но и это далеко не всё – за ним идет охота, а судьба самого сталкера становится разменной монетой между местными владетелями и новой силой, возникшей после Черного дня. Книга содержит нецензурную брань!
![Метро 2035: Эмбрион. Слияние](/storage/book-covers/28/28c0c08fc7719be595d5087634601418b12983ef.jpg)
Воронеж, ноябрь 2035 года. Возвращенный против своей воли в Воронеж сталкер Кат становится центральной фигурой в битве людей и новой нечеловеческой цивилизации, готовой захватить Землю. Само выживание остатков человечества в руках Ката, но выбор зависит и от его друзей. Поиск истины, как всегда, оборачивается большой кровью, существование города под угрозой. Кто победит, если герой стал злодеем, а бывшие враги важнее, чем друзья, – вот загадка финальной части трилогии «Эмбрион». Книга содержит нецензурную брань.
![Начало](/storage/book-covers/09/099b7f394849086a30e2ab12b938d900ba071df9.jpg)
Воронеж, лето 2035 года. Сталкер Кат, упрямый одиночка, возвращается в город и попадает в эпицентр заговора. Руководство военной базы требует его особых способностей, чтобы найти ключ к будущему. Дело за малым: небольшой командой пройти через населенный мутантами Шиловский лес, добыть схему криобанка и вернуться живыми. Но всё сложнее, чем кажется на первый взгляд… Книга содержит нецензурную брань.
![Неадекват](/storage/book-covers/8d/8d9cc56399dc552f98e17523829d29345c138308.jpg)
Свихнувшийся уголовник по кличке Мако сбегает из тюрьмы, угоняет «Ягуар» и отправляется в гости к старой знакомой – проститутке Аделии. С собой он берет только самое необходимое: отрубленную человеческую голову, коллекцию зубов и хирургические щипцы. Встреча старых друзей, судя по всему, не будет скучной…
![Призраки ночи](/storage/book-covers/e7/e7a5dd3b4f1fa4b56d8de8bc4655a958722627e5.jpg)
В книге собраны предания и поверья о призраках ночи — колдунах и ведьмах, оборотнях и вампирах, один вид которых вызывал неподдельный страх, леденивший даже мужественное сердце.
![Прах](/storage/book-covers/a9/a9e4e8ae036a445531e9b1c7b2ddd988b3b6adeb.jpg)
Берег Охотского моря. Мрак, холод и сырость. Но какие это мелочи в сравнении с тем, что он – свободен! Особо опасный маньяк сумел сбежать во время перевозки на экспертизу. Он схоронился в жутком мертвом поселке на продуваемом всеми ветрами мысе. Какая-то убогая старуха, обитающая в трущобах вместе с сыном-инвалидом, спрятала его в погребе. Пусть теперь ищут! Черта с два найдут! Взамен старая карга попросила его отнести на старый маяк ржавую и помятую клетку для птиц. Странная просьба. И все здесь очень странное.
![Альфа-самка](/storage/book-covers/ef/ef5e80162840c3beaf48aae2cc298a9924152f1b.jpg)
Сережа был первым – погиб в автокатастрофе: груженый «КамАЗ» разорвал парня в клочья. Затем не стало Кирилла – он скончался на каталке в коридоре хирургического корпуса от приступа банального аппендицита. Следующим умер Дима. Безалаберный добродушный олух умирал долго, страшно: его пригвоздило металлической балкой к стене, и больше часа Димасик, как ласково называли его друзья, держал в руках собственные внутренности и все никак не мог поверить, что это конец… Список можно продолжать долго – Анечка пользовалась бешеной популярностью в городе.