Пятый прыжок с кульбитом - [42]

-    Нихт ферштейн? - Вера припомнила крылатую фразу.

-    Именно, только показывай это молча.

Глава пятнадцатая, в которой Кац предлагает сдаться

В милицейском дворике наблюдалась суета. Заезжали и выезжали машины, куда-то спешили мужчины и женщины в форме. В дальнем углу автозак принимал группу арестованных, а в курилке, под грибком у бочки с песком, беззаботно ржали вооруженные блюстители порядка.

Старшина Максим Максимыч ожидал пассажиров, прохаживаясь возле новенького «газика» едкой милицейской расцветки. Едва завидев дам, он гостеприимно распахнул заднюю дверь.

-      Хозяин окончательно продал тебя в рабство, Максим. В этой связи вопрос: а не поклевать ли нам кусочек мяса в приличном месте? Как считаете, товарищи орлы и орлицы? - откинувшись на спинку сиденья, Степанида Егоровна достала из ридикюля коробку папирос. Посмотрела на нее, вздохнула, и спрятала обратно.

-     Трудностями нас не испугать, - усмехнулся старшина, молодцеватым движением крутя пегий ус. - Проблемы приходят и уходят, а вкус мяса остается.

-    Да! - воскликнула Вера. - Большой такой, хорошо отбитый кусочек мяса! Или два. Тут неподалеку есть приличный ресторан «Балканы», где можно потратить немного денег. Сегодня не жалко, на меня внезапно упала целая куча.

Новое заведение, нависающее над рекой в конце проспекта Соколова, считалось модным местом. Недавно ресторан стал первой точкой общепита, где гостей обслуживали с утра до полуночи. В ресторанном зале играла крепкая рок-группа, а публика представляла собой смесь богемы, золотой молодежи, простых стиляг и явно приблатненных личностей. Залетные новички могли здесь легко отхватить в торец глаза от людей, не дождавшихся ответа на вопрос: «браток, а ты под кем ходишь?».

Место это было знаменито не только мозаичным панно на фасаде красивого здания необычной архитектуры, но и своей обзорной площадкой. С крутого донского откоса открывался чудесный вид на новый символ Ростова, Ворошиловский мост. Соединяя Европу и Азию, летящая над рекой стрела конструкции демонстрировала прогресс. Белый песок пляжа за рекой и зеленое буйство Левобережья впечатляли зрителей не меньше, чем рукотворные знаки цивилизации.

Бабушка согласно кивнула, а старшина, наоборот, развел руками.

-    С «Балканами» ничего не выйдет, - хмыкнул он. - Там сегодня закрыто на переучет по причине следственных действий. Но выход есть: это кафе «Наири» на Левом берегу. Готовка у армян всегда была на высоте.

-    Так чего стоим, кого ждем? - Вера гулко сглотнула слюну.

Искомая кафешка располагалось совсем рядом, только Ворошиловский мост переехать. Для вечерних посиделок время еще не наступило, а вот для раннего ужина, без музыки и шума - в самый раз. На просьбу посоветовать «вкусного мяса», официантка мигом притащила поднос с глиняными горшочками, покрытыми румяной лепешкой.

-    Жаркое, только из печи достали, - сообщила она. - Водочки? Зелень, помидоры?

-     Неси, - распорядилась бабушка, хищно принюхиваясь тонкими ноздрями. Аромат ее вполне устроил: - Огурчики не забудь. Водка «Столичная», холодная, одна порция, сто грамм. Товарищи не пьют, а мне наркомовская чарка не повредит.

-    Дядя Максим, а что там, в «Балканах», случилось? - Вера усиленно дула в ложку.

-       Леденящая душу история, - хмыкнул старшина. - Любовная драма, которая закончилась горой трупов. Вильям Шекспир отдыхает.

-     Так-так, - выдохнув, Степанида Егоровна ловко наколола огурчик. - С этого места поподробнее.

-      Вчера вечером к сотруднице ресторана явился бывший любовник, и потребовал возобновления любовной связи. Якобы с новой силой вспыхнула сумасшедшая страсть, и все такое. Сказал, что ворочается ночью, мается в постели с женой, а перед глазами стоит туманный образ любимой. В ответ не очень юная, но миловидная Дездемона заявила, что пламя любви ей нафиг не сдалось, потому что одного аборта хватило по самое горло. И посему она требует финиты ля комедия. Любовник стал кричать и угрожать. Мол, «убью тебя, а потом себя поражу в самое сердце». Разразился жуткий скандал, прямо посреди ресторанного зала. В конце концов, завершая диспут, Дездемона решительно указала на дверь. И тогда горячий Ромео выхватил пистолет.

-      Как страшно жить, - пробормотала бабушка. - Любой встречный мужик может оказаться вооруженным негодяем. Бог мой, куда катится этот мир?

-      В драме Островского «Бесприданница» показаны такие же чувства: злоба, обида, разочарование, - прошептала Вера. - Когда Лариса заявляет Юлию «как вы мне противны, кабы вы знали!», это становится страшным ударом для него. И тогда Юлий принимает решение: «Так не доставайся ж ты никому». И убивает её из пистолета, ужасным образом положив конец страданиям и колебаниям.

-     Именно так, - согласно кивнув, старшина продолжил: - Но то в прошлом. А в нашей драме все пошло иначе. Любовник сразу стрелять не стал, а только голосил и размахивал оружием. После такой перипетии официанты рассосались, а музыканты покинули эстраду. Самые сообразительные граждане стали быстро расходиться по домам, только самые неумные остались. Женщине тоже как-то удалось сбежать, чтобы запереться в кабинете директора. И оттуда по телефону она вызвала милицию. Наряд быстро приехал, без проволочек: как ни крути, это же ЧП в людном месте. Но до того отдыхающие граждане, из тех что остались в зале, сделали любовнику конкретное замечание: мол, негоже даму сердца покорять пистолетом. Плохо это, и даже некрасиво.