Пятые приходят на помощь - [17]

Витамин раздумывал. Он больше склонялся к Ежику, потому что тот мог сделать фотокарточку звездочки. Но, с другой стороны, Васька по секрету сказал, что Еж, если станет вожатым, заставит собирать аптечные пузырьки по всему поселку, а чтобы октябрята не заболели, поведет звездочку в медпункт и попросит врача поставить каждому несколько уколов. Если с аптечными пузырьками еще можно было мириться, то уколы совершенно не устраивали Витамина.

Васька заметил нерешительность Витамина и укорил его:

— А еще сосед…

И стал советовать, как нужно встретить Орлова, если он еще раз забежит к второклассникам.

Самсонов в школу, хотя с опозданием, но пришел. А к концу занятий уже вся школа знала, что ночью Самсонов не спал и поэтому у него глаза красные, как у рака. А не спал потому, что они с Ромкой Черданцевым из пятого «Б» класса поплыли на рыбалку и перевернулись посредине реки. Брезентовые штаны потащили Самсонова на дно. И он начал тонуть. Но вовремя пришел на помощь Ромка, схватил Витьку (говорили по-разному: одни — за ухо, другие — за волосы, но насчет волос сомнительно, потому что Самсонов стрижен наголо) и потащил товарища к торчащему из воды огромному валуну. Мальчишки кое-как забрались на этот валун и просидели на нем до утра.

Васька Фонариков вдохновенно рассказывал еще и о том, как Черданцев бросился вплавь, добрался до прибитой к берегу лодки и снял с камня замерзшего и оробевшего Самсонова…

Витамин ругал себя. Зря он тогда выбирал между Ежиком и Ромкой. Ромка и вправду отчаянный человек. Надо немедленно сказать Фонарикову, что звездочка ждет нового вожатого из пятого «Б» класса.

На перемене Паша Наоборот отчитывал Самсонова. Тот стоял и шевелил ушами, но никто не смеялся этому, да и сам Витька, наверное, не замечал, что шевелит ушами.

— Ты что славу создаешь «бешникам»? Ты что Черданцева героем делаешь?

Самсонов невразумительно стал объяснять, что ничего такого он не хотел, что кто-то распускает слухи…

— Говорят, ты первый начал расхваливать Черданцева, — наступал Звягинцев. — А теперь только и слышно: Черданцева вызывают в Москву, его портрет напечатают в «Пионерской правде» и вручат медаль за спасение утопающего…

Конечно, обрастающий подробностями слух о героическом поступке Ромки Черданцева пустил Самсонов. Но он не хотел в этом признаваться, опасаясь, что Паша Наоборот вопьется в него, как клещ, и не отступится, пока не выведает всех подробностей. А о них участковый инспектор рассказывать запретил. Самсонов теперь понимал, что ему надо было придумать какую-нибудь другую версию о ночевке на реке и не только не выпячивать, но и совсем не упоминать о Черданцеве. А он сдуру взял да и рассказал, что, когда они отправились на налимью рыбалку, их чуть не перевернуло на перекате. Хорошо, что Черданцев вовремя отвернул лодку от валуна.

Теперь рассказ Самсонова уже уточнялся и дополнялся. Оказывается, при виде опасности Витька навалился на борт и закричал: «Мама!» Лодка, понятно, из-за этого растяпы перевернулась, Самсонов камнем пошел ко дну, по-рачьи выпучив глаза от испуга… Ему на помощь тотчас бросился, как лев, тоже барахтающийся в воде Черданцев…

Самсонова удивляла вся эта фантазия. Он только глупо ухмылялся и молчал. А Паша Наоборот злился.

— Ты себя на место Ежа поставь и попробуй сунься к второклассникам…

— Да не горячись ты, Павлик, — уговаривал его Самсонов. — Я-то причем?

Павлова тоже не дремала. После уроков она побежала к Ромке домой. Его мама обрадовалась Галкиному приходу и пригласила выпить стакан чаю.

— Спит, — радостно сообщила мама. — Ночью-то, наверно, глаз не сомкнул. Говорят, далеко уплыли, не успели вернуться. Теперь ногой на речку не пущу.

Галка сочувствовала Ромке. Она думала о том, какая незавидная у него судьба. Что касается ее, Галки, то она от такой горемычной жизни волком бы завыла.

— Мы надумали Роме пионерское поручение дать, — сказала Галка. — Как отличника, хотим его направить вожатым в октябрятскую звездочку.

Мама улыбнулась:

— Это он сможет… Передам, как же. Сама была пионеркой.

На другой день Ромка встал раньше обычного, погладил и без того отутюженные брюки, до блеска начистил ботинки. В глубине души он радовался поручению Павловой. Все бы хорошо, но, вспоминая свои ночные страхи на острове, Ромка стыдился самого себя. Ему казалось, что Самсонов не станет с ним разговаривать, назовет его трусом.

Перед школой его встретил Фонариков.

— Можешь быть спокойным, Ромашка, — весело сказал Васька. — Ежу звездочки не видать. Хотя ты об этом не знаешь… Одним словом, второклассники ждут тебя. Как дорогого гостя, можно сказать, ждут.

— Тебя послушаешь, так можно подумать, будто я конструктор лунохода, — не поверил Ромка.

— Кто знает… — многозначительно сказал Васька. — По крайней мере, пусть не у тебя, а у Ежа голова болит…

Самсонов, к радости Ромки, не отвернулся от него, а наоборот, пожал руку. Поинтересовался:

— Не простыл? А я беспокоился…

Ромка смущенно сказал:

— Самсонов, я вот сейчас как вспомню, что труса праздновал, — так злость на себя разбирает.

— Ты думаешь, я не струсил на острове? — просто сказал Витька. — Я только вид делал, что ничего не боюсь…