Пятиконечные из созвездия Лиры - [25]

Неля не обиделась. Валера был человеком дела, с таким не пропадешь. Виктор тоже это понимал. Вот только удастся ли уговорить его остаться без разрешения начальства? Ваня у своей палатки молча возился с рацией, однако связаться с Госпромхозом почему — то не удавалось.

Виктор подошел к костру совсем мрачный.

— Так как, Валера, решим? — спросил он Гущина. — Перебросишь нас к Крутой? Связь у нас что-то барахлит.

— Не могу я остаться, пойми ты. Меня же работа ждет. Отпустили на двое суток — сегодня вечером я должен быть в госпромхозе.

— А дня через два сможешь приехать за нами? — спросила Неля.

— Прикажут — приеду, мне-то что…

— Хорошо, — согласился Виктор. — Давай я напишу записку директору. Мы ждем тебя не позже пятницы. Договорились?

Валера кивнул.

Минут через двадцать вездеход тронулся через равнину к озеру.

Вскоре он исчез, стих и шум мотора.

Мы остались одни, без связи с внешним миром, в глухой камчатской тундре.

В этот момент я увидел Вию, которая с озабоченным видом прохаживалась между палаток с рамкой в руках. Она все больше хмурилась.

Подойдя к Неле и Виктору, сказала:

— Место здесь довольно паршивое — геопатогенная зона. К тому же над ней «космическая решетка» в напряжении. Все одно к одному.

Больше трех дней здесь оставаться нежелательно.

— Почему? — услышав ее слова, обернулся Игорь.

— Из земли вредные для организма излучения идут. Возможны разные недомогания и нервные стрессы. Изменяются биополя человека, через три дня организм, как говорится, привыкнет, а когда выйдем из зоны, то снова пойдет коррекция биополя. Опять возможны недомогания. Кто и как из нас отреагирует на это, может, и не заметим, но для кого-то эти изменения будут довольно ощутимы.

Как вскоре выяснилось, Неля еще вчера почувствовала отрицательную энергетику. Она заметила и то, чего никто не мог увидеть — над некоторыми палатками, вдоль поверху, тянулись как бы светящиеся тонкие линии-нити. Поэтому на слова Вии она спокойно заметила, что нас стараются оградить от возможного вредного влияний — нейтрализуют.

Так вроде бы «пояснили» ее «ребята». И все-таки каждый должен наблюдать за собой, прислушиваться к своим ощущениям, так как влияние зоны может проявиться неожиданным образом.

Жизнь в лагере начиналась с ожидания чего-то непредвиденного.

Оно могло произойти в любое время.

Глава вторая Тайна звездных призраков

Гибель Мальвины

К воскресенью грипп немного отпустил меня, и теперь я уже волновался о том, что Линда не приедет в понедельник и не встретится с Вией — та по телефону мне сказала, что через день обязана будет вернуться в Петербург. Линда же — об этом меня предупредили на почте — получит мою телеграмму не ранее утра в понедельник. Деревня, мол, она и есть деревня…

Однако, невзирая на все сомнения и расчеты, Линда объявилась в воскресенье вечером. Можно сказать, ворвалась в квартиру — шумная, веселая, многословная.

Предостережение, что у меня грипп, на нее не подействовало.

Прямо с порога Линда торжественно объявила.

— Поздравьте меня, я — фермер! Колхоз наш развалился, землю отдали крестьянам. Теперь у нас с мужем почти пятьдесят гектаров земли.

Ее натиск несколько огорошил меня. Я почувствовал, как заломило затылок. Очевидно, Линда заметила это — глаз у нее острый, — поэтому сразу сбавила тон, посерьезнела.

— Ладно, поговорим о деле.

Я решил, что она собирается поведать о тех событиях, кульминацией которых стала злополучная «телеграмма». И… ошибся!

— Теперь контакт у меня начинается не так, как раньше, — сказала Линда. — Вот я сажусь, кладу руки на колени, и они почему-то сразу начинают складываться. ОНИ мне почему-то сначала руки смыкают цепью, я в них тяжесть ощущаю. Потом начинается шум в голове — что-то свистит, гудит… Затем все это исчезает, и я отчетливо слышу Голос. Прямо в голове. Раньше он раздавался как бы со стороны, а сейчас идет изнутри.

— Когда это с тобой случилось? — поинтересовался я, догадываясь, что у Линды открылся телепатический канал. Но это надо было еще проверить на контакте с Вией.

— После того, как я увидела эту «телеграмму», — она вздохнула, по лицу пробежала тень. — 27 или 28 декабря, точно уже не помню.

— Рассказывай подробно, как все произошло? — не выдержал я и вскоре забыл про свой грипп.

— В тот день был сильный мороз, в доме все окна напрочь покрылись инеем — ничего не видно. Сына я укладываю рано, сама чуть почитаю и тоже ложусь спать. И тогда вечером я тоже легла и стала читать сказки. Вдруг слышу свист, вой — вот как буря завывает: тонко, пронзительно. Хотела подняться, чувствую — встать не могу, руки, ноги не слушаются, как будто держит что-то. Тут сын заворочался в кроватке, хотя прошло всего часа два, как уснул. С трудом поворачиваю голову, чтобы на него взглянуть, и тут вижу, как на покрытом изморозью окне появилось темное пятно, вроде отпотевшее от чьего-то дыхания снаружи. Пятно быстро начало расти, превращаясь в овал, и в этом овале чья-то голова. Страшная, вы не представляете. И смотрит на меня. Я так перепугалась… Глаза, как у жабы, выпученные, круглые и горят, словно огнем пылают — такого красно-золотистого цвета. Вижу, из каждого глаза идут два луча, но не параллельно, а скрещиваются. Что удивительно, заметила я у этого страшилища и третий глаз — обычный, похожий на человеческий. Три глаза — представляете? Совершенно лысая голова, на которую была надета окоемка в виде обруча. Ушей я не видела, рот тоже Не похож был на рот, не знаю, с чем сравнить. Я такую страшную обезьяну еще не Встречала, — Линда нервно передернула плечами.