Пятая профессия - [19]

Снова грязь.

Сэвэдж выдохнул воздух.

Рэйчел не поняла его.

— Я сделала что-нибудь не так?

— Да нет, я просто опасался, что охрана позвонит людям, находящимся в деревне, которым ваш муж платит за то, чтобы они наблюдали за проезжающими незнакомцами, и мы попадем в ловушку.

— Вы аккуратно готовите домашние задания.

— Стараюсь, но всегда остается непредвиденность, угроза напороться на нечто непросчитанное, неизвестное. Знание — сила. Неосведомленность…

— Заканчивайте! Что вы имеете в виду?

— Неосведомленность — смерть. Мне кажется, что фары приближаются.

— Это я тоже заметила. В зеркальце заднего обзора. Просто разговор помогает мне забыть о страхе. Если нас схватят…

— Вам вреда не причинят…

— До приезда муженька. Вот уж он меня изобьет, так изобьет, а потом изнасилует. Но вас…

— Убьют.

— Тогда почему вы мне помогаете? Сколько вам заплатила сестра?

— Не в этом дело. Смотрите лучше на дорогу, — буркнул Сэвэдж. — И если мы доедем до Миконоса — а это в восьми километрах отсюда, — безоговорочно исполняйте мои инструкции.

— Значит, у вас все же есть план.

— И даже несколько, но этот я вынужден применить. Повторяю, — Сэвэдж взглянул на преследующие их и вполне возможно нагоняющие автомобили, — ваша жизнь зависит от полного подчинения моим приказам. Делайте все в точности так, как я скажу.

— Когда мне приказывал муж, я отказывалась подчиняться. Но когда это делаете вы, я готова следовать за вами даже в ад.

— Будем надеяться, что этого не понадобится.

15

Фары отразились от стен кубических строений, ослепительно белых даже в дождливой темноте.

— Миконос! — Рэйчел сильнее надавила на педаль акселератора.

— Нет! — крикнул Сэвэдж.

Слишком поздно. Внезапно возросшая скорость придала “мерседесу” ускорение, и он заскользил по грязи, как гидроплан по воде. Машину занесло вбок, дважды развернуло — руль стал совершенно неуправляем, Сэвэджу свело живот — и вмазало в ограду, идущую вдоль дороги.

Рэйчел перевела рычаг на задний ход и снова ударила по педали акселератора.

— Прекратите! — сказал Сэвэдж.

Но худшее уже было сделано. Вместо того, чтобы отскочить от ограды и вновь очутиться на дороге, Рэйчел заставила “мерседес” скользнуть вбок и врезаться в насыпь, которая застопорила ходовую часть машины и приподняла ее вверх. Колеса крутанулись, но уже не в грязи, а в воздухе. Машина стала ненужной. Усилий двух человек не хватило бы для того, чтобы столкнуть такую громаду с насыпи.

Фары преследующих автомобилей стали больше.

Рэйчел выкарабкалась из машины. Сэвэдж постарался как можно быстрее к ней присоединиться. Его ботинки утопали и оскользались в грязи. Он почти потерял равновесие, но сумел чудом выпрямиться, а вот Рэйчел потеряла-таки его. Сэвэдж подхватил ее под руку, сжал кисть и, поддержав, поволок вперед. Ощущение смахивало на кошмарный сон: они бежали по грязи, оставаясь при этом на месте.

Но упрямо преодолевали силу инерции. Сияющие белые кубы становились больше и объемнее; фары приближались.

И вдруг, как по команде, кошмар закончился. Ботинки Сэвэджа застучали по выложенной камнями дороге, и ему показалось, что канат, привязывающий его к одному месту, внезапно лопнул. Они с Рэйчел ринулись вперед, а твердое покрытие улицы усилило тягу.

В тот момент, когда они ворвались в городок, Сэвэдж понял, что “мерседес” был бы здесь совершенно бесполезен. Улица, по которой они бежали, была очень узкой и извилистой. Она внезапно раздвоилась и так резко пошла вверх, что машина не смогла бы здесь пройти ни на какой скорости. Слушая рев понаехавших машин.

Сэвэдж выбрал первое ответвление и побежал по нему, внезапно оказавшись перед очередными двумя развилками. Ошарашенный, он подумал только о том, что неважно, какое выберет направление, все равно вскоре снова появятся следующие ходы.

Миконос был шарадой, его улицы составляли лабиринт. В древности таким образом ошеломляли пиратов и предоставляли горожанам возможность устраивать засады. А современным охотникам — загонять добычу.

За спиной послышались хлопки дверей, злые голоса и назойливое эхо от топающих по улицам ног. Сэвэдж посмотрел на отрезки пути, лежащие перед ним. Левый вел полого вверх, правый — вниз. Сэвэдж отлично знал, куда двигаться, и без колебаний свернул вправо: надо было идти к бухте. Держа Рэйчел за руку, он побежал, но вскоре убедился, что улица снова устремляется вверх.

“Она ведет нас к месту, с которого мы начали путешествие по лабиринту”, — подумал он.

Сэвэдж крутанулся на месте, заставил Рэйчел вернуться туда, откуда они ушли. Кроме гремящего дождя да яростных возгласов преследователей, в городке не слышалось ни единого звука. Лишь белизна домов, случайный луч в окне да изредка сверкающая молния помогали Сэвэджу ориентироваться в полной темноте.

Он обнаружил переулок, которого не заметил ранее. Он вел круто вниз и был настолько узок, что плечи Сэвэджа терлись о стены. Потом они выскочили на другую, горизонтальную, улицу, настолько горизонтальную, что Сэвэдж не понял, в какую сторону бежать, чтобы спуститься к гавани. Но топанье слева заставило его толкнуть Рэйчел и самому помчаться вправо.

На сей раз, когда переулок закончился, из него вел единственный выход — и выход этот вел наверх!