Пятая колонна. Отпор клеветникам - [5]

Но в марте была допрошена возлюбленная царевича Ефросинья, на которой он хотел жениться, и она дала много новых сведений, которые, с одной стороны, уличали Алексея в неполноте признания, в неискренности, а с другой, рисовали картину гораздо более широкой вражды к реформам Петра. Разумеется, это и сильно встревожило царя, и вызвало новую волну неприязни к сыну. Но он не хотел решать его судьбу единолично, а 24 июня 1718 года теперь уже в Петербурге вновь собрал некий синклит из 127 своих министров, высокопоставленных чиновников, вельмож и предложил решить дело им. А царевич находился в Петропавловской крепости. Синклит признал его виновным и приговорил к битью палками. В первый день — 25 ударов, во второй — 15… 26 июня он умер. Тут в крепости его и похоронили, как потом хоронили всех августейших особ. Он, кажется, стал первым. Царь и царица присутствовали на похоронах, как в свое время и Грозный на похоронах своего сына. Вот какая страшная история.

* * *

Если автор статьи считает, что Петр чуть ли не собственноручно убил сына, то спрашивается, с какой целью, зачем? У нее и тут ответ отскакивает от зубов: «Чтобы обеспечить трон своему ребенку от женщины легкого поведения и весьма темного происхождения». Я не знаю, сколь светлого происхождения сама мадам Таирова-Яковлева. Могу лишь предположить, что она в каком-то родстве с известным руководителем Камерного театра Александром Яковлевичем Таировым (1885–1950), прославившимся в свое время глумливой постановкой «Богатыри» на текст Д. Бедного и под издевательски приспособленную музыку «Богатырской симфонии» Бородина. Спектакль посмотрел В. М. Молотов. И Бедного за сей шедевр русофобии тогда исключили из партии. Это первый случай применения «коктейля Молотова». А Таиров был беспартийным, и на его долю выпала лишь эпиграмма, ходившая по Москве:

О Господи, прости Таирова!

Ведь он вконец проституирован.

В то же время можно предположить родство журналистки и с «архитектором перестройки» А. Н. Яковлевым (1923–2007), другом Горбачева, американским «агентом влияния». Впрочем, все это не столь существенно.

Гораздо важнее довести до сведения Таировой-Яковлевой, что презрительно упомянутая ею Екатерина была не просто «женщина», а жена Петра, императрица. Столь же презрительно заявляя о ее «темном происхождении», следовало бы сказать, что именно в нем темного и почему эта «темнота» уж так не смущала Петра, что царь и женился на ней и сделал ее императрицей. Как все разумные люди, царь, в отличие от Таировой-Яковлевой, не придавал значения происхождению. А оно, между прочим, было вполне достойным: родилась в трудовой семье, ее мать была молочницей… Между прочим, Великая Отечественная война дает на сей счет весьма наглядный урок. Наши военачальники почти сплошь сыновья рабочих и крестьян: Верховный Главнокомандующий — сын сапожника, его заместитель Жуков — сын кожевника, начальник Генерального штаба Василевский — сын сельского священника, маршал Рокоссовский — сын паровозного машиниста и т. д. А у немцев — один к одному потомственные военные да еще «фоны». И каков итог? Даже Геббельс незадолго до краха признал превосходство нашего генералитета, и сам Гитлер с ним согласился.

Назвав Екатерину еще и «женщиной легкого поведения», мадам совершила именно то, против чего сама негодует — вырвала живого человека из контекста времени. По причине своей женской и просто человеческой привлекательности, живости ума, доброго нрава Екатерина чрезвычайно влекла к себе многих. И как она, простушка, могла противиться в те времена? Тем паче что каждый раз очаровывала все более высокопоставленных лиц — фельдмаршала Шереметьева — царского любимца Меншикова — наконец, самого царя. Разве мог Шереметьев не подчиниться воле Меншикова, а тот — царю? Да, Петр был ее третьим или четвертым фактическим мужем. Но вот в наши дни известная Ирина Хакамада сама рассказывает, что она замужем четвертый или пятый раз и пылко любит своего пятого или шестого мужа. Вы с Дымарским решитесь объявить ее женщиной легкого поведения? Не посмеете. Она всем членам редколлегии вашего журнала бросит в окно дохлую кошку. Да, побоитесь. А вот в толще веков вы копаетесь, обличаете, верещите.

Наконец, известно ли вам, что после смерти Петра на троне-то мы видим не его сына от «женщины легкого поведения», как, мол, он рассчитывал, а саму эту женщину. Но через два года она умерла. И кто же теперь на троне? Опять не ее дитя от Петра, а сын покойного царевича Алексея — Петр Второй. Так что все ваши хитроумные догадки и фантазии — чушь на пригорелом постном масле.

Но вы отчасти правы, что порой можно любого человека представить монстром, и в нынешнюю пору мы частенько это видим. Например, еще в 1991 году на американские деньги наши демократы поставили несколько фильмов, изображающих Сталина именно монстром. Таков был, например, длиннющий и бутафорский фильм «Ближний круг» нашего компатриота Андрея Кончаловского, боявшегося отстать от эпохи. А семисерийная столь же бездарная телемахида Александра Иванкина так прямо и называлась «Монстр». В нем приняли участие беглые члены КПСС с ветеранским стажем: Е. Габрилович, А. Борщаговский, А. Новогрудский да еще и Лев Разгон, энтузиаст пионерского движения. Это было давно, а совсем недавно по телевидению в честь 85‑летия сухумского гения Фазиля Искандера был показан такого же пошиба фильм по его сценарию «Ночь со Сталиным». И тут же — «Я люблю тирана». Здесь Сталин, как и Жуков в фильме о нем, показан в окружении гурий и одалисок. Вот какой охват времени — четверть века! И все не уймутся…