Пять забавных медвежат - [10]

И ушёл медведь Спиридон ни с чем домой от медведя Тяжёлая Лапа. И кто его знает, как бы он снял позор с себя, если бы не прослышали о его беде медведи из Осинников. Пришли они в Гореловскую рощу и сказали:

— Зря грешите на Спиридона. Не был он на воровстве в тот вечер. Он у нас в роще был, бока нам мял. Так намял, что до сих пор прийти в себя не можем… На рассвете ушёл от нас, вот и судите сами: вор он или нет.

И увидели все: не виноват медведь Спиридон. Извинились перед ним, что так плохо думали о нём. И опять всё пошло, как прежде: в почёте был медведь Спиридон и в уважении.

Узнал медведь Тяжёлая Лапа, что все снова дружат с медведем Спиридоном, пришёл к нему.

— Пусть, — говорит, — и у нас с тобой будет, как было.

И полез за стол.

— Давай-ка угостимся чем-нибудь, Спиридоша, давно вместе не сиживали.

А медведь Спиридон взял палку, расхряпал её пополам, протянул медведю Тяжёлая Лапа:

— Сделай, как было.

Долго возился с палкой медведь Тяжёлая Лапа: и приставлял куски друг к другу, и связывал их, пальцы занозил, но так и не смог ничего сделать. Вернул медведю Спиридону, сказал:

— Как было — не будет.

— Вот и я тебе то же самое скажу, — подхватил его слова медведь Спиридон. — Как было у нас с тобой, уже не будет. — И выставил медведя Тяжёлая Лапа из-за стола за порог.

Шёл медведь Тяжёлая Лапа домой и ворчал на самого себя:

— Эх, как я обмишулился. Такого кормильца потерял!.. Но кто же мог подумать, что всё у него обойдётся так.

ОБИДЕЛСЯ МЕДВЕДЬ НА СВЕРЧКА

Бежала Лиса мимо берлоги медвежьей и подумала: «Дай погляжу, чем медведь занимается». Смотрит в щёлку, а медведь сидит за большим столом и большой ложкой из большой миски мёд ест.

Потянула Лиса дверь на себя, а она закрыта. Тук-тук — Лиса лапкой, а сама в щёлку смотрит, что дальше будет.

Вскочил медведь, схватил миску с мёдом, снёс её в дальний угол, прикрыл лопухом, смахнул ладонью крошки со стола и уж только после этого спрашивает:

— Кто там?

— Я это, Михайло Иваныч, — говорит Лиса. — В глаз что-то попало. Погляди, пожалуйста, окосеть боюсь.

Впустил медведь Лису в берлогу. Глядит в её глаз, а он чистый-пречистый, ну даже самой крохотной пылинки нет в нём, и небушко голубое.

— Ты пошире его, Михайло Иваныч, растаращивай, поглубже смотри, а то окосею и буду на вас на всех одним глазом глядеть, — говорит Лиса.

А сама думает: ну как, как, как заставить медведя медком её угостить.

И тут — тиррик, тиррик — затиррикал сверчок в углу, и Лиса сразу уши навострила:

— Что, что?.. Ну и что? Михайлы Иваныча миска. Он куда хочет, туда и ставит её.

— О чём это ты? — насторожился медведь.

— Да вон сверчок говорит, — отвечает Лиса, — что ты миску со стола в угол составил и лопухом прикрыл. А я ему и говорю: «Твоя миска, ты её куда хочешь, туда и ставишь».

— Верно ты говоришь. Какое дело сверчку, куда я миски свои ставлю и чем прикрываю их, — сказал медведь и опять в чистёхонький лисий глаз уставился.

А сверчок опять — тиррик, тиррик — в углу.

— Что, что? — нацелилась в его сторону ухом Лиса. — Ну и что? На то и миска, чтобы в ней держать что-то.

— О чём это ты ещё? — хмуро сказал, сдвинув брови, медведь.

А Лиса ему:

— Да не я, Михайло Иваныч, сверчок. Говорит, что у тебя в миске мёд. А я ему и говорю: ну и что? Твоя миска и мёд твой, ты его в чём хочешь, в том и держишь.

— Ну и правильно ты говоришь, — одобрил медведь. — Какое дело сверчку, что я держу в своих мисках. Гляди какой!

А сверчок — тиррик, тиррик — в углу. А Лиса сразу:

— Что, что?.. Ну это ты брось. Нет уж оставь, пожалуйста. Не такой Михайло Иваныч медведь, чтобы скряжничать. У него натура широкая, он каждого пригреть и приласкать норовит. Напраслину на него не возводи, не поверю.

— О чём он там ещё? — громыхнул медведь басом.

— Да говорит, что ты это от меня мёд спрятал, чтобы не угощать меня, а я говорю, что не такой ты медведь, чтобы от гостей угощение прятать, в одиночку застольничать.

— Ну и правильно ты говоришь, — вспыхтел медведь и пошёл в угол за миской. — Вот брехун, а! Да у меня и в мыслях никогда не было такого. Садись, пожалуйста, угощайся, у меня в погребе ещё есть.

Глядел медведь, как сидит Лиса за его большим столом и его большой ложкой из его большой миски мёд ест и думал о сверчке:

«А! В моей берлоге живёт, моим теплом греется и мои же тайны выдаёт… Какие квартиранты бывают!»

МЕДВЕЖЬЯ БЕРЛОГА

Жил в лесу медведь. Берлога у него была большая. Медведь был добрый, всех пускал к себе летом — от дождя спрятаться, зимой — погреться. И каждый ему за это старался добром отплатить. Увидит, бывало, Волк — косяк у двери покосился, скажет:

— Поправить надо. Все дверью хлопаем. Медведю одному за всем не углядеть.

Возьмёт топор и подправит.

Увидит, бывало, Лиса — занавески на окнах запылились. Скажет:

— Постирать надо. Все пыль поднимаем. Медведю одному не управиться.

Нальёт в корыто воды и постирает.

Увидит, бывало, Заяц — намусорено в берлоге. Скажет:

— Подмести надо. Все сорим. Медведю одному за чистотой не углядеть.

Сбегает к оврагу, веник наломает. Подметёт. Чисто в берлоге, уютно. Хорошо всем.

И сказал как-то Медведь:

— Знаете, подарю-ка я вам эту берлогу. Живите. Я себе другую построю.