Пять столетий тайной войны - [19]

Той же ночью Норфолк был арестован и отправлен в Тауэр. Вначале он занял позицию полного отрицания, но потом, объятый страхом за свою жизнь, обещал рассказать обо всем. Берли послал Норфолку длинный вопросник. Вскоре вместо ответа комендант Тауэра принес перехваченное письмо герцога, которое он пытался послать со своим слугой. В этом письме герцог давал указание сжечь его шифрованную переписку. После этого Берли уже мог действовать более уверенно. Один из секретарей Норфолка сразу же сознался и указал, где хранятся письма Марии Стюарт, другой пытался запираться, но его вынудили под пыткой к признанию. Арестованных слуг герцога разместили в тюрьме Маршальси, где их заботливым другом (и внимательным слушателем) оказался наш знакомец Томас Герли. Он работал, превратив мученичество в золотую жилу.

Теперь очередь дошла и до Джона Лесли. Он попытался отделаться россказнями, пока ему не дали понять, что речь идет о сохранении его собственной жизни. Это было больное место епископа. Лесли если и устраивал путь на Голгофу, то только в духе Томаса Герли. Почтенный прелат не был особо рьяным врагом чревоугодия (сохранились инструкции, которые он, уже находясь в тюрьме, давал своим слугам относительно приготовления для него обильных трапез). Не был Джон Лесли и аскетом — злые языки даже приписывали ему трех незаконных детей. Словом, Лесли не надо было дважды повторять и так весьма недвусмысленно сделанный намек. «Глупо скрывать правду, увидев, что дело раскрыто», — нравоучительно заметил при этом епископ Росский.

Он сообщил все, что знал: об участии Марии Стюарт и Норфолка в подготовке недавно подавленного католического восстания на севере, о планах нового восстания — на этот раз в Восточной Англии — и намерении захватить Елизавету. Но Лесли не ограничился этим. По своей собственной инициативе он, пытаясь сделать приятное Елизавете, объявил, что, как ему доподлинно известно, Мария Стюарт знала об убийстве своего мужа Дарнлея (в чем ее обвиняли в Англии и что она упорно отрицала). Более того, с элегантностью опытного придворного Лесли в качестве епископа католической церкви тут же настрочил послание Марии Стюарт, отечески увещевая ее и призывая отказаться от заговоров, уповая на милость божью и королевы Елизаветы. «Этот поп — живодер, страшный поп!» — воскликнула в ярости шотландская королева, получив епископские излияния. Лесли написал также льстивую и сервильную проповедь в честь Елизаветы. После этого епископ Росский мог уже не бояться карающей длани английского правосудия. Правда, ему приходилось опасаться другого: как бы Елизавета не выдала его правительству Шотландии в обмен на арестованных там участников английского католического восстания. Но в конце концов главного из этих пленников шотландцы продали английским властям за 2 тыс. ф. ст.

Теперь уже епископ Росский мог с философским спокойствием наблюдать за дальнейшим развитием событий. 2 июля 1572 г. из своего окна в Тауэре он имел возможность взирать на казнь герцога Норфолка. Это зрелище навело его лишь на элегические размышления о том, что Норфолку вряд ли было бы лучше, если бы ему удалось стать мужем Марии Стюарт. В беседе с доктором теологии Томасом Вильсоном он разъяснил, что шотландская королева отравила первого мужа, убила с помощью любовника второго и пыталась таким же способом отделаться от соучастника ее преступления.

Дон Герау после неудачной попытки убрать с дороги лорда Берли покинул Англию. (Некоторые историки — преимущественно из числа иезуитов — склонны считать, что Ридольфи был агентом-двойником, провокатором, выполнявшим приказы Уильяма Сесила.)

Так окончился знаменитый «заговор Ридольфи». Но, может быть, читатель захочет узнать о дальнейшей судьбе епископа Лесли после его освобождения из Тауэра и отъезда во Францию? О, эта жизнь была потом заполнена трудами на благо многих — и королевы Елизаветы, и Филиппа II, и французского короля Генриха III, и римского папы… Словом, на пользу всякого, кто, как надеялся почтенный епископ, мог бы обеспечить его достойной пенсией и добиться возвращения земель, конфискованных у него в Шотландии. А так как цели всех этих лиц были, как правило, прямо противоположными, то Лесли неоднократно уличали в двуличии, в занятии шпионажем, в воровстве и подделке государственных бумаг и во многом, многом другом. Но, как и следовало ожидать, достойный прелат оказался выше того, чтобы обращать внимание на эти нападки, раз они не грозили более ощутимыми неудобствами.

Ищейки Уолсингема

В 1572 г. Берли, заняв пост лорда-канцлера (главы правительства), передал непосредственное управление разведкой Френсису Уолсингему, сохранив за собой общее руководство. Уолсингем родился около 1532 г. в семье видного юриста. По матери Уолсингем находился в родстве, впрочем очень отдаленном, с Марией Болейн, старшей сестрой Анны Болейн, и, следовательно, с теткой королевы Елизаветы. Френсис Уолсингем много учился — сначала в Кембридже, потом в коллегии адвокатов. Годы правления Марии Тюдор он провел за границей, изучая право в Падуанском университете, где терпимо относились к протестантам. В эти годы Уолсингем нередко встречался с членами тогда еще молодого «Общества Иисуса». Интересуясь искусством государственного управления, Уолсингем изучал знаменитый труд Николо Макиавелли «Государь», пополнял свои знания в беседах с такими знатоками дела, как венецианские и флорентийские политики. Несомненно, что Уолсингем внимательно присматривался к организации разведки в итальянских государствах, считавшейся образцом для всей Европы. Молодой англичанин даже внешне напоминал смуглых, черноволосых сыновей жаркой Италии. Елизавета прозвала его «мавром».