Пять разбитых сердец - [85]

– Интересно, а я могу сделать ставку? – спросила она, ни к кому не обращаясь.

Белое платье ее не спешило меняться на повседневное, словно было не иллюзией, а настоящим подарком от Тритэры. А среди светлых локонов феи, посеребренных звездной пылью, притаилась полупрозрачная бабочка, похожая на заколку.

Глава 34

Белый потолок, белые стены, белые простыни… Словно тонкая издевка, все в этой небольшой комнате было белоснежным, даже входная дверь и плотно задернутые шторы. Ирвин лежал, вытянувшись на жесткой постели, и, не мигая, смотрел на тонкую трещинку, пересекающую балку. Доносящиеся из-за стены взрывы девичьего смеха раздражали, мешая сосредоточиться на собственных мыслях.

Что на него нашло вчера? Привычка побеждать вскружила голову? Ну что ж, он победил! Вот только поверженный противник уже завтра будет как ни в чем не бывало расхаживать по городу и досаждать Аделаиде, а герой-победитель целую неделю проваляется в постели под присмотром целителей. Так что это было? Попытка физически превзойти дракона – глупость или неосознанное стремление оборвать опостылевшее существование? Ведь если бы не своевременная помощь рыжего, на месте поединка лежали б, уродуя пейзаж, два трупа.

Странный парень… С виду типичный проныра, но почему-то не поспешил воспользоваться столь удобным случаем, чтобы избавить своего приятеля (или нанимателя) от конкурентов. Ведь очевидно, что браслет не реагирует на него согласно распоряжениям хозяина! Ирвин не вчера родился и ни на миг не верил в исключительно платонические мысли алхимика в адрес феи. Братская любовь? Ну-ну. Как же! На сестер так не смотрят, как он на нее. И потом, разве может хоть кто-то остаться равнодушным к лунной леди? Она само совершенство! Вот только… его ли совершенство?

Адель зашла утром минут на пять. Сказала, что примчалась бы еще вчера, если б знала о случившемся. Но вредная зор-зара с не менее вредным Ритэром только утром изволили сообщить ей, по каким именно «делам» отлучился рыцарь. Девушка принесла ему корзинку с фруктами и легкий флер дивного аромата. Цветочная фея… она и пахла цветами: но не изысканными и утонченными – садовыми, а дикими, пьянящими, лесными. От этого аромата сердце мужчины начинало биться чаще. Когда Адель укоризненно качала головой, интересуясь его самочувствием, он смотрел на нее и думал совсем о другом. Тот теплый свет в глазах феи, который помнил белый рыцарь, сменился вежливым беспокойством. Подобным образом смотрят на знакомых, которые не безразличны, но не на любимых. Так есть ли смысл рисковать жизнью девочки, пытаясь сделать ее своей женой? А ведь он был так уверен! Или просто хотел верить?

Эх… Знал бы Ирвин Ма-Магни, будучи глупым двадцатилетним мальчишкой, что ставит на карту, заключая договор с демоном, никогда б не полез в эти искусно расставленные сети соблазна. Но в обмен на бесконечную череду побед сладкоречивый выходец из ада потребовал такую малость… Действительно, как романтичный студент, обожающий выбранную профессию, сумел бы разглядеть подвох в том, что родить ему наследника и жить с ним в браке сможет лишь женщина, по-настоящему его любящая? Юный Ирвин и не представлял свою свадьбу иначе. Потому и подписал контракт с демоном, не сомневаясь в правильности содеянного. Приобретение силы, не уступающей сопернику во время поединка, – вот что было важно тогда! Остальное довершало его непревзойденное воинское искусство. День за днем, год за годом, десятилетие за десятилетием. Да только победы со временем приелись, а искренняя взаимная любовь, казавшаяся легкодостижимой, так и не встретилась на пути рыцаря, который никогда не проигрывал.

Ирвин был женат дважды. И каждый раз женился, как ему казалось, по любви. Но то ли его чувства не дотягивали до поставленной демоном планки, то ли жены любили не так сильно, как говорили, потому что оба брака не просуществовали долго. Под действием проклятия, прилагавшегося к заключенной рыцарем сделке, обе невесты, став супругами, вскоре сошли с ума. Их мучили кошмары, они видели призраков, но самое ужасное, что муж ночами казался им стареющим монстром, а не красивым мужчиной, каким и являлся на самом деле. Идалия, магистр боевой магии, девушка сильная и смешливая, выбросилась из окна башни спустя месяц после свадьбы. Энди-эль, эльфийка с темным даром, на брак с которой Ирвин решился лишь полвека спустя, утопилась в пруду через неделю после церемонии в храме Эраша. Настоящая была любовь или нет, какая разница? Ведь боль вины и потери, сильная, едкая, выжигающая душу, очень даже настоящая!

А потом Ирвин встретил Адель… Огромные темные глаза, наполненные искренним восторгом, вновь пробудили в нем веру в счастье. Но сначала девочка была совсем юна. А теперь ее глаза пусты и вспыхивают лишь при упоминании таинственного жениха. И гневом они горят или страстью, не так уж важно.

Из-за стенки снова донесся взрыв смеха. Если бы у рыцаря были силы, он бы накрыл голову подушкой, чтобы не слышать, как в соседней комнате веселятся практикантки-целительницы, приставленные ухаживать за больными. Но он не мог даже шевельнуться: после поединков с действительно сильными противниками такое с ним случалось часто. Апатия, слабость, потеря аппетита на неделю или даже две из-за наглого ящера ему были обеспечены. Чего нельзя сказать о самом ящере. Он, судя по реакции целительниц, унынию не предавался. Напротив, чешуйчатый ловелас, вместо того чтобы переосмыслить свое поведение, ну или хотя бы просто лежать и думать об Адель, вовсю развлекался. Дверь в его палату беспрестанно хлопала, слышался смех и обрывки фраз, которые лишь частично заглушала магическая изоляция, как и положено для подобного места.