Пять разбитых сердец - [68]

– А это… – К Жозефине наконец вернулся дар речи, правда, не полностью. Этот недостаток она восполнила жестами, указав незваному гостю на шкаф.

– О! – Словно впервые заметив присутствие ведьмы, улыбнулся незнакомец. – Госпожа Жозефина? Рад познакомиться. Весьма наслышан. – Отвесив шутливый поклон, странный тип сделал шаг и взялся рукой за дверцу.

– Стой! – спохватилась Адель, вскакивая на ноги, но Нир быстро нырнул в шкаф, подмигнув ей на прощанье зеленым глазом.

За распахнутой заново дверцей вместо буйной растительности висели вещи Жози.

– Вот… гад! – досадливо процедила Ада, с силой закрыла шкаф и, стянув с плеча дорожную сумку, повернулась к подруге. – Опять сбежал.

Жозефина задумчиво почесала в затылке и, сменив стоячее положение на сидячее, произнесла:

– Так и быть, Кошка. Оставим пока вопрос, что вы делали в моем шкафу! Скажи для начала, кто это был? Красавчик-дракон, насколько я помню с твоих слов, – длинноволосый блондин.

– Это Нир! – Смахнув с лица непослушную прядь, Адель вздохнула, затем немного подумала и менее уверенно добавила: – Кажется.

– Жених твой? – присвистнула Жози. – Так, говоришь, он тебе не нужен? – насмешливо уточнила она. – Может, уступишь по-дружески? Я не прочь поносить бра…

– Ну уж нет! – мгновенно придя в себя, возмутилась фея. – Сначала я его убью, воскрешу, снова убью…

– Ясно, – примирительно подняла руки ведьма. – Вопрос снимается. Я трупами не интересуюсь. Даже такими сероглазыми и…

– Вот оно! Глаза! – Адель чуть не подпрыгнула на месте от накатившего озарения, чем снова ввела подругу в состояние крайнего удивления.

Ведьма вторично почесала затылок, наблюдая за тем, как белокурая девушка торопливо достала из сумки игрушку и блокнот, вырвала из него лист, что-то быстро написала и, свернув, засунула послание в плюшевое сердце, которое держал в лапках белый котенок. С неменьшим интересом Жозефина проследила, как фея снова расположилась в кресле и, посадив игрушку на колени, принялась гипнотизировать ее взглядом. А когда хозяйка комнаты раскрыла было рот, чтобы расспросить подругу о ее странном появлении, Мурзик мявкнул.

– Да! – радостно воскликнула Ада. – Не-э-эт, – простонала она, развернув ответ.

– Что там? – поинтересовалась ведьма, приблизившись.

На белом листе было написано:

«Свою метку, цветочек, я, как и ты, покажу только законной супруге».

– Так, дорогая, – вздохнула Жози. – Рассказывай!

Глава 27

В распахнутое окно робко проникали первые лучи солнца, на комоде тлели еще не погашенные свечи, а между ними над плиткой с магическим пламенем стоял небольшой чугунный котелок, в котором бурлила вода. Две узкие пластины, серебряными заклепками соединенные с деревянной ручкой, погрузились на минуту в воду и, повинуясь девичьей руке, вернулись к длинной пряди белоснежных волос. Иногда каждодневный ритуал действовал на Юми умиротворяюще, но… только иногда. Девушка была больше чем уверена, что никому из ее коллег не приходится вставать на два часа раньше, дабы придать себе достойный экзорциста вид. И за что Эраш наградил ее таким дурацким несоответствием облика и дара? Эльфийка, скривившись, протерла запотевшее зеркало рукавом и встретилась взглядом со своим красноглазым отражением. Готово!

Тяжело вздохнув, Юми-эль принялась упаковывать вещи. Котелок, выключенная плитка и щипцы для волос легли на дно саквояжа, следом за ними отправилась внушительная коллекция склянок с пигментирующими эликсирами: волосы, глаза… даже оттенок кожи – все это требовало коррекции. Каждый раз перед выходом на задание или банальным выездом из родного дома девушка тщательно меняла внешность. Искусство преображения стало обычным для эльфийки делом несколько лет назад, когда открылись ее безусловно светлые, но при этом пугающие способности. В специальный паз лег крошечный пузырек с самым дорогим зельем – глазными каплями, позволяющими не только сменить цвет радужки, но и вытянуть зрачок, как у кошки. Все вместе весило совсем немало.

А еще говорят, что красота требует жертв! Каких? Умылась да пошла себе! Попробовал бы кто-нибудь изо дня в день эту самую красоту гримировать.

Конечно, можно было бы наложить на внешность иллюзию, да вот беда: простенькие имели неприятное свойство развеиваться в самый неподходящий момент, а качественные слишком дорого стоили, чтобы снимать и восстанавливать их после регулярных визитов домой. Являться же под отчий кров в рабочем виде девушка считала слишком жестоким поступком по отношению к родителям: бедняги до сих пор не верили, что их златокудрая малышка оказалась носителем смертоносного дара.

Заранее вызванный слуга, кряхтя от натуги, тащил вниз по лестнице вещи и не подозревал, что в тяжеленном «сундуке», который он нещадно проклинал по дороге, не камни, а косметические приспособления юной постоялицы; огромная же сумка таила в себе всего одно сменное платье, соседствующее с пятью парами обуви на высоченной платформе.

– Так, кажется, ничего не забыла, – пробормотала красноглазая блондинка, окидывая прощальным взглядом комнату постоялого двора, приютившую ее на ночь.

Проверив перед выходом магический амулет с двумя белыми камнями и одним бледно-розовым, эльфийка удовлетворенно хмыкнула и отправилась сдавать ключи от комнаты. Поисковик, который она оставила следить за экипажем господина Грэниуса, покидая его дом, сигнализировал о том, что карета по-прежнему стоит во дворе гостиницы. Следовательно, ее хозяин изволит мирно почивать в снятом с вечера номере. Неудивительно! Некроманты те еще «совы». Впрочем, рисковать Юми-эль не собиралась. То, что Дин не уехал с рассветом, вовсе не означало, что он не сделает это в ближайшее время.