Пять разбитых сердец - [113]

– Это чем же вы так своего хомяка раскормили, господин Двуликий?

– Чем-чем, – ворчливо отозвался тот, – он сам всякую гадость жрет.

– Я тебе покажу «хомяка», – прошипел сквозь зубы Трикки, впившись когтями в подлокотники кресла. – Тварь безмозглая! – Черты его звериной морды расплылись, шерсть ушла под кожу, а глазки-бусины увеличились и посветлели. Когда на бледный лоб новой личины зверя упали черные локоны, Лола тихо хихикнула. – Кисонька моя, – ласково протянул двойник Грогана, – кис-кис-кис! – Илоланта прикрыла лапой нос и, не сдержавшись, мелко затряслась от смеха. – Ах так! – злобно прищурился мужчина. Из-под земли, где сидела зор-зара, выскочили острые каменные иглы, но потустороннее существо из Мира Духов вовремя отскочило.

– Дурень, я бессмер-р-тна, – промурлыкала она. – Ну почти! Хотя кому я объясняю? – нарочито громко вздохнула Лола. – Грызуну с хомячьими мозгами.

– Ах ты…

– Кхе-кхе-кхе! – демонстративно прокашлялся Двуликий. – Попрошу в моем королевстве не самовольничать.

Илоланта опять захихикала и, предусмотрительно подойдя поближе к Духу Тритэры, потерлась довольной мордой о его плечо.

– Было ваше – стало наше! – оскалился Трикки. Длинные передние зубы на чужом лице-маске выглядели на редкость нелепо. – Пора делиться, старик! – потребовал он, возвращаясь к своему истинному облику: человеческое тело с когтистыми руками и звериная голова с присущей людям мимикой.

– «Старик», говоришь?! – Твегги пакостно ухмыльнулся и, щелкнув пальцами, наколдовал гигантский череп с такими же, как у Трикки, зубами грызуна, после чего взобрался на макушку своего творения и, выудив из кармана небольшую брошюру, деловито проговорил: – Та-а-ак… Посмотрим-посмотрим! – Книга прямо на глазах разрослась до размеров фолианта, а на темно-синей обложке затейливой вязью высветилась крупная надпись «Энциклопедия». – Сейчас-сейчас! О! Вот оно! «Хома болотный, небольшое пушистое животное из отряда грызунов. От хомы обыкновенного отличается длинным хвостом…» Ампутировал? – на миг приподняв голову, спросил Дух Игры.

– В штаны спрятал, – ответила за зверя Лола и доверительно сообщила… на весь зал: – Я сама видела.

– Серьезно? – заинтересовался Двуликий.

– Я вам не мешаю? – язвительно уточнил Трикки.

– Не-е-е, – хором ответили два духа: один из мира Тритэры, а второй из мира бестелесных сущностей. Впрочем, сейчас оба они были на редкость материальны.

– А нам про хому болотного интересно, – подал голос Арэт, который продолжал наблюдать за происходящим с нижнего яруса амфитеатра. Уйти ни он, ни Ян, ни подошедшие к ним Эмо с Адой не могли. Во-первых, некуда, а во-вторых, в радиусе десятка метров от них начала странно бугриться земля, будто какое-то неведомое чудовище ползало по кругу в поисках добычи. И под дудку какого «короля» оно плясало, невольные «подданные» не знали.

– А ты вообще молчи, ужин! – огрызнулся на него Трикки.

«Ужин» пожал плечами, сложил на груди руки и, мило улыбнувшись новоявленному хозяину безумной игры, подмигнул чересчур серьезной фее, которую держал под руку эльф.

– Подавится, – шепнул он, вызвав слабую улыбку на губах девушки.

Ее магия на зверя не действовала, как не вредило ему и оружие Эмиля. Они опробовали свои силы сразу, как попали в плен, но проклятый оборотень явно находился под защитой игры. Трикки, не боясь за свою безопасность, мог вытворять здесь, что заблагорассудится. Как, впрочем, и Твегги. Вот они и занимались перетягиванием каната власти, в то время как остальные были вынуждены просто наблюдать.

– «Еще хома болотный от хомы обыкновенного отличается местом обитания!» – громко зачитал Двуликий.

– Заткнись, стар-р-рик! – раздраженно рыкнул его конкурент.

– «Легко приручаем, труслив и туповат». Заметно… – пропустив мимо ушей встречную реплику, продолжил тот. – О, нашел! «Средняя продолжительность жизни восемь-десять лет». Так что ты там про старика-то заливал, десять раз покойник?

– Это ты давно покойник, рухлядь ходячая! Ты и твои любимые ученики! Вы все, все уже сдохли в Мире Живых! Сперва ты, потом Ита… ее тело давным-давно сожрали черви! – Вихрь серебристых бабочек показался из-за спины Твегги и, образовав «кулак», начал угрожающе покачиваться в воздухе. – Да что ты мне сделаешь-то, бестелесная? – расхохотался Трикки, но его скрипучий смех быстро оборвался, когда кресло под хвостатым задом химеры обратилось в пыль. – Дура! – рявкнул зверь, поднимаясь на ноги и потирая ушибленное место. – Сама виновата! Сама! Чего тебе в лаборатории не сиделось? Не полезла б в Тритэру, не стала б перегноем. И приятель твой – такой же баран! Впрочем, – Трикки облизнулся, – вкусный он был! И полезный! – Погладив перстень-ключ на указательном пальце, зверь победно улыбнулся. – Оставил мне в наследство свое колечко. И теперь, благодаря моей гениальной идее, оно работает. Не тянет энергию, как перстень Нира, а именно работает. На меня! Я! Именно я отныне хозяин Тритэры. И мне, в отличие от некоторых, не нужно связующее звено с внешним миром. Потому что… Эй! – возмутился увлеченный пламенной речью оратор, когда песок под его ногами стал проваливаться. – Но-но! Будете выпендриваться, вы оба! – обратился он к Двуликому и его серебристой накидке, которая снова сменила образ кулака на плащ. – Сдохнете тут с голодухи! Уж я позабочусь… Потому что братец твой, Ита, тоже на тот свет отправился! От того, кто самым умным себя мнил, одни ошметки остались! – Трикки снова захохотал и опять заткнулся, услышав, что ему вторят практически все присутствующие. Причем не только обитатели игры и ее гости, но и целые ряды разношерстных масок, которые появились на трибунах вместо зрителей.