Пять литров красного. Что необходимо знать о крови, ее болезнях и лечении - [12]

Окончательно элементы головоломки сложились, когда в 1900 году Карл Ландштейнер (1868‒1943), ассистент директора Патолого-анатомического института при Венском университете, страстный (но тайный) поклонник детективных романов, занялся изучением реакции человеческой сыворотки крови с чужими человеческими эритроцитами. Хотя его основной обязанностью было проводить вскрытия, он не забросил свои исследования крови, которыми занимался ранее. Так что же убивало эритроциты? По всем канонам детективного жанра в итоге подозрение пало не на «гостей» (агглютинины крови, вырабатывавшиеся для борьбы с инфекцией), а на «дворецкого» (родные агглютинины крови, изначально присущие организму). То есть, возможно, специфичность присуща не только видам (кроликам нельзя перелить сыворотку кошки), но и группам особей одного вида. Такой подход изрядно облегчал задачу, не давая отвлекаться на гипотезы о бактериальных агглютининах у различных людей и диктуя простой план исследования.

Взяв образцы крови у себя и у четверых вроде бы здоровых коллег (потом круг испытуемых расширится до 29), Ландштейнер отделил сыворотку крови от эритроцитов и исследовал их поведение при смешении в 144 разных комбинациях. Оказалось, что одни смеси дают реакцию агглютинации (склеивания), а другие – нет.

Реакция при смешении плазмы крови и эритроцитов позволяла выявить разные типы антигенов, присущих эритроцитам, взятых от разных людей. Одни эритроциты обладали такими антигенами – белками на своей поверхности, что склеивались с антителами чужой плазмы и выпадали в осадок. Если бы такое происходило при реальном переливании крови, то все закончилось бы плачевно. Тогда как другие эритроциты отказывались склеиваться с антителами чужой плазмы – у них не было соответствующих антигенов. И тогда переливание могло пройти успешно.

Таким образом, группы крови определяются иммунным ответом организма на антигены (агглютиногены) чужих эритроцитов.

Исходя из результатов опытов, Ландштейнер выделил три группы крови, а через два года его сотрудники Адриано Стурли (1873‒1964) и Альфред фон Декастелло (1872‒1960) описали четвертую, правда сочтя ее каким-то странным исключением. За свое открытие в 1930 году Ландштейнер, уже работая в Рокфеллеровском институте медицинских исследований в Нью-Йорке, удостоился Нобелевской премии[4]. Кстати, это его день рождения отмечается как Всемирный день донора крови, про который я уже упоминал.

Первые три группы в статье Ландштейнера «Об агглютинативных свойствах нормальной человеческой крови», вышедшей в 1901 году, были названы А, В и С, а четвертая сначала именовалась особой группой, но в 1910 году работавшие в Гейдельбергском институте экспериментальных исследований рака Людвик Гиршфельд (1884‒1954) и Эмиль фон Дунгерн (1867‒1961) назвали эту группу АВ, а группу, которую Ландштейнер назвал С, переименовали в нулевую[5]. Такую кодировку группы крови получили по признаку отсутствия или наличия определенных антигенов на поверхности эритроцитов. В крови нулевой группы их нет, в случае группы А есть только А-антигены, группы В – лишь В-антигены, а в крови группы АВ присутствуют оба антигена.

Давайте разберем на примере группы 0(I): эритроциты этой группы не содержат агглютиногенов А и В и, следовательно, не дают реакции агглютинации ни с какими сыворотками крови человека, так как отсутствует один из компонентов этой реакции. Сыворотка же, имея оба соответствующих агглютинина α (анти-A) и β (анти-B), «отправляет в осадок» эритроциты всех прочих групп, потому что их эритроциты всегда содержат тот или иной агглютиноген. Поэтому человеку с группой крови 0(I) можно переливать только одногруппные компоненты, содержащие эритроциты, и наоборот, в экстремальных ситуациях эту группу крови можно переливать к другим, то есть обладатель такой группы крови – универсальный донор. Люди с группой АВ(IV), напротив, являются универсальными реципиентами, им можно переливать кровь любой группы, потому что у них в плазме нет агглютининов, склеивающих агглютиногены А и В, хотя сейчас все же стараются переливать только одногруппные компоненты, чтобы избежать осложнений в ряде случаев. Впрочем, и с одногруппной кровью не все так просто: у антигена А есть сильный вариант А1 (примерно в 75 % случаев), слабый вариант А2 (около 25 % случаев) и еще четыре крайне редко встречающихся слабых варианта. Слабые варианты антигена А иногда могут привести к ошибкам при определении группы крови. Варианты есть и у антигена В.

Важное значение имеет так называемый резус-фактор, открытый в 1937 году Ландштейнером и Александром Винером (1907‒1976) в ходе экспериментов на обезьянах макак-резус. Кровь обезьян, введенная кроликам, приводила к выработке у последних антител, так что иммунная кроличья сыворотка склеивала эритроциты обезьян (что неудивительно) и 85 % людей (вот это было неожиданностью). Получалось, что эритроциты 85 % людей содержат антиген (его назвали антиген D), который отсутствует в эритроцитах остальных людей с отрицательным резусом. Филип Левин (1900‒1987) и Руфус Стетсон (1886‒1967) выявили клиническую значимость этой системы двумя годами позже при изучении гемолитической желтухи новорожденных: оказалось, она возникает из-за того, что у матери и ребенка разные резус-факторы.