Пять костров ромбом - [2]

— Арест произведен генералом Нуньесом с санкции Ставки.

— Хотите сказать, полковник Клайв в курсе случившегося?

— По-видимому, да, майор! — Досет покачал головой.

— Ну, а Антонио Аус? Он тоже обо всем знает?

— По-видимому, майор! Именно это заставило генерала поторопиться!

— Почему же обо всем этом я узнал только сейчас?

— Генерал Нуньес надеялся на быстрый успех. Он приказал всем, имеющим отношение к этому делу, соблюдать крайнюю осторожность.

— Хотите сказать, старику беседа не удалась? — смягчился майор. — Да, Еугенио?

— Да, майор!

— Что ж… Генерал не впервые сваливает на нас неудавшиеся дела, — майор усмехнулся. — Анхела Аус находилась под наблюдением?

— Эпизодически.

— А пакет, приложенный к досье, он имеет отношение к делу?

— Это отчет капитана Орбано. Он первый осматривал взорвавшийся на западе Абу самолет.

Досет недоуменно поднял брови — Анхела Аус и самолет либертозо?.. Тот самый, что случайно подожгли зенитчики?..

Но спрашивать ничего не стал. Вскрыл пакет, разложил перед собой фотоснимки. На самом крупном из них отчетливо просматривалась большая воронка. Вокруг нее угрюмо торчали ободранные взрывом мертвые пальмы. Тут же, на сожженной поляне, спинами вверх лежали два трупа. Возможно, пилоты… Комбинезоны расползлись, голые спины казались присыпанными бурой листвой. Но Досет знал, это не листва. Так, клочьями, слезает с обожженных тел кожа.

На других снимках можно было разглядеть предметы, найденные в воронке и около: обрывки рулевой тяги, куски плоскостей, бесформенные куски рубчатых оболочек, наконец, витой браслет.

Браслет казался полупрозрачным; он лежал на плоском камне, и майор видел под браслетом темную, шероховатую поверхность камня. Если браслет из пластика, — невольно подумал Досет, — как он не разлетелся в пыль?

И перевернул снимок.

На обороте рукой капитана Орбано было помечено: “В десяти дюймах севернее воронки”.

Вздохнув, Досет перевел взгляд на снимок спекшейся от жара кожаной сумки.

— Это в ней находился список, о котором мне докладывали?

— Да, майор.

— Ну, а какое все же отношение имеет к самолету наша “святая”?

Чолло незамедлительно ответил:

— В записанных нами телефонных разговорах Анхелы Аус весьма явствен ее интерес к судьбе взорвавшегося на западе Абу самолета. Когда капитан Орбано вел беседу с Анхелой Аус, эти снимки случайно привлекли ее внимание, особенно снимок браслета. Капитан на всякий случай спросил: “Что это?” Анхела Аус ответила: “Спрайс”, но пояснить сказанное не захотела.

— Почему? — удивился майор.

Лейтенант смущенно опустил глаза.

— Эта женщина необычна… В ней бездна обаяния, майор!

Досет поморщился:

— Еуге-е-енио!.. Впрочем, я понимаю… Приносить извинения Клайву и Аусу придется и вам… Что, кстати, по поводу самолета говорят эксперты?

— Мощный спортивный самолет, способный поднять пилота, пассажира и около двух тонн груза. Взорвался при вынужденной посадке на одной из опушек западного Абу. Летевшие погибли. Груз, перечисленный в списке, почти полностью уничтожен взрывом. Имя пилота известно — Михель Кнайб. Гражданин. Лоялен. Член общества самообороны. Пассажир самолета не опознан.

— Браслет принадлежал пассажиру или пилоту?

— Нет, он найден в стороне от их тел. Скорее всего, он просто входил в груз самолета. С этим браслетом вообще много неясностей.

— А именно?

— Он выполнен из сплава, не известного нашим экспертам. Прозрачен, как стекло, тяжел, как золото. В холодильной камере и под резаком автогена металл браслета упорно сохраняет одну и ту же температуру. На нем нет ни царапин, ни трещин, а ведь, заметьте, он побывал в самом центре взрыва… Взгляните сами… — лейтенант быстро, но без суеты, выложил на стол аккуратный сверток.

Браслет как браслет… Досет внимательно осмотрел его витые полоски… Да, тяжел. Да, прозрачен. Да, необычно прохладен для такого жаркого дня. Но стоит ли над этим ломать голову?

И вздохнул про себя — игрушка!

Впрочем, экспертам, виднее…

— При каких обстоятельствах арестована Анхела Аус?

— Три дня назад в саду виллы “Урук”, принадлежащей Анхеле, морские пехотинцы схватили одного из лидеров либертозо — бывшего гражданина, ныне туземца, Хосефа Кайо. В перестрелке с моряками Кайо был ранен, но уже перед этим плечо туземца кто-то пробил пистолетной пулей. Вполне возможно, Кайо участвовал в стычке с моряками в западном Абу, в день гибели неизвестного самолета. Самое любопытное, что рана Кайо была весьма профессионально обработана. Помочь человеку, еще в марте объявленному вне закона, могли только обитатели виллы. Их двое — Анхела Аус и ее личный телохранитель Пито Перес. Перес — наш осведомитель, мы в нем уверены… А вот хозяйка виллы ничем не захотела рассеять сомнения морских пехотинцев Нуньеса. Впрочем, рассеять их было бы трудно. На одном из подоконников засохли пятна крови, в урне был найден грязный бинт. Кроме того… — Чолло сделал многозначительную паузу. — Анхела Аус говорила о туземце с уважением. Так, будто он никогда не лишался гражданских прав!

— Ну и что? — возразил майор. — Дочь человека, на капитале которого держится вся страна, может позволить себе нетривиальные высказывания… В более пакостную историю, Еугенио, нам уже не попасть… — И взорвался: — “Говорила о туземце с уважением”! А вы не знаете, что несколько лет назад все наше высшее общество только и говорило о романе журналиста Кайо и первой женщины Тании?.. Разумеется, тогда Кайо был гражданином… Но поймите же, Еугенио, этот туземец для Анхелы и сейчас гражданин! Она плевала на наши законы! Ей захотелось помочь Кайо? Ну и бог с ней, с ее капризами! Неужели нельзя было этого туземца прихватить где-нибудь в стороне от виллы? Неужели надо было лезть в виллу Анхелы Аус?