Пять фараонов двадцатого века - [45]

Так, в Древнем Новгороде посадники смотрели сквозь пальцы на «подвиги» молодых людей, которые собирались в шайки «ушкуйников» и отправлялись на своих стругах по рекам грабить русские города в Задонщине и Приволжье. Швейцарцам, шотландцам, гессенцам разрешалось наниматься на службу в армии других государств. Елизавета Английская не возражала против того, чтобы её адмирал Фрэнсис Дрэйк и другие флибустьеры и приватиры вербовали себе команды для пиратских рейдов в британских портах. Французский король Луи-Филипп в 1831 году создал Иностранный легион, который формировался из иностранцев, оказавшихся во Франции, и французов, имевших проблемы с законом, и действовал только за пределами страны. Кастро, став диктатором, рассылал отряды своих трудно управляемых «барбудос» в Африку и Южную Америку.

В течение веков у многих народов кшатрии бережно сохраняли и соблюдали традиции дуэлей. Никакие запреты не действовали, никакие монаршьи указы не могли искоренить этот обычай. В империях и королевствах царила строгая иерархия титулов и рангов, но одновременно внутри существовала «свободная республика» кшатриев, республика чести, в которой шпага и пистолет уравнивали виконта с графом, поручика с полковником. Недаром простолюдин Муссолини с таким азартом ввязывался в дуэли — они были его «пропуском» в клан кшатриев.

Если предохранительный клапан не срабатывал или отсутствовал, кшатрии могли наброситься на правителей государства. Преторианцы свергали римских императоров, янычары — турецких султанов, русские стрельцы и гвардейцы — российских монархов, польские шляхтичи — ими же избранных королей, французские дворяне затевали в 17-ом веке военную «фронду» против династии Бурбонов.

Но и правители порой могли нанести опережающий удар по собственным кшатриям. В начале 14-го века французский король Филипп Фальшивомонетчик учинил страшный погром могущественного рыцарского ордена Тамплиеров с пытками, публичными судами, казнями, конфискациями. В веке 16-ом то же самое проделал Иван Грозный со своими боярами и князьями. В 1826 году турецкий султан Мехмед Второй обрушил регулярную армию и артиллерию на корпус янычар, выразивший недовольство военными реформами владыки. В этом же ряду стоит беспрецедентное уничтожение верхушки Красной армии, проделанное Сталиным в 1937-38 годах.

Черты кшатрия проступают в молодом человеке довольно рано. Александр Македонский, император Октавиан, Карл Двенадцатый шведский, Пётр Первый, Наполеон проявили свою невероятную воинственность совсем молодыми и были вознесены армией на пост предводителя. Драчливость, непоседливость, избыточная энергия, отвращение к усидчивому труду, непокорность — всё это окружающие замечали в пяти наших героях с юных лет. Потом к этому добавились два качества, сделавшие их фигурами уникальными. Первое: фантастическая самоуверенность, полная неспособность признать в чём-то свою неправоту. Второе: испытанная ими в молодости жестокость мира отлилась и осела в их душах непревзойдённой безжалостностью. Множество проявлений её будут описаны во второй части этого исследования.

Кшатрий, не нашедший себе чисто военного применения, скорее всего ударится в разбой. В Китае они становились хунхузами, в Италии — мафиози, в Советской России — «ворами в законе», во Франции вступали в шайки «рифифи». Влекут их и группировки политических экстремистов: «белые супрематисты», «чёрные пантеры», «красные бригады», японские «аум синрике». Кшатрий, оказавшийся неспособным кооперироваться с другими, кончит тем, что возьмёт винтовку и в одиночку учинит массовый расстрел в ближайшей школе или супермаркете.

Социологи и психологи склонны приписывать разгул преступности в стране росту безработицы и недостаткам образования. Но это — обычная иллюзия благомыслящего рационалиста. Никакими силами вы не сможете заставить прирождённого кшатрия честно трудиться. Ведь это такая скука! Биографии нашей пятёрки — лушая иллюстрация к этому правилу. Все они правдами и неправдами избегали любых видов службы, если где-то застревали, то на два-три месяца — не больше.

В пожаре любого бунта или революции кшатрии играют катализирующую роль. Они — как небольшой пучок растопки необходимой, чтобы превратить сыроватые дрова народной массы в пылающий костёр. То же самое можно сказать и о внутренних конфликтах, полыхающих или тлеющих сегодня в странах Азии, Африки, Южной Америки. Лозунги, под которыми выступают хамас, талибы, аль-кайда, Боко Харам, «Сияющий путь», «санданисты», ФАРК — это не причины, толкающие кшатриев на кровопролитную борьбу, а гораздо чаще лишь предлог. Никакими экономическими подачками, никакими «возвратами территорий», «восстановлением социальной справедливости» вы не сможете умиротворить прирождённого кшатрия и повернуть его на путь честного труженника. Тем более, что их лидеры, заговорившие о мире, рискуют быть убитыми собственными воинами, как убили в Египте Анвара Садата или в Израиле — Ицхака Рабина.

Ну, а как же решают эту проблему развитые индустриальные страны?

В них, мне кажется, установился некий баланс, распределивший кшатриев между преступным миром и правоохранительными органами. Гангстеры и полицейские ведут между собой перманентную войну, что поглащает их воинственную энергию и позволяет мирным людям существовать в относительной безопасности. США уже обогнали все остальные страны по числу заключённых в тюрьмах, да и по числу полицейских и тюремных надзирателей, думаю, держат одно из первых мест. Подросток-кшатрий сначала пробует свои силы, вступая в уличную банду, а годам к двадцати делает свой выбор, куда ему податься: в военный спецназ, полицию, к гангстерам, к террористам или рвануть в дальние страны, охваченные военной смутой.