Пути в незнаемое - [10]

Как это начиналось? В чем-то легендарно. В чем-то анекдотически. Летом 1933 года состоялся знаменитый автопробег, вошедший в историю под названием Каракумского. Его маршрут прошел через Москву — Горький — Казань — Самару — Оренбург — Актюбинск — Ташкент — пустыни Каракум и Кызылкум — Красноводск — Баку — Тбилиси — Владикавказ (ныне Орджоникидзе) — Ростов-на-Дону — Харьков и завершился в Москве. Протяженность составила около 10 тысяч километров. Продолжительность пробега — 86 дней. Все 23 машины шести моделей, представлявшие продукцию советской автопромышленности, благополучно прошли трассу и вернулись в Москву. Председателем научно-технического комитета пробега был Евгений Алексеевич Чудаков, а Великанов — одним из инженеров-испытателей.

Дмитрий Петрович выехал из Москвы в белых брюках и через два с половиной месяца в таких же белых вернулся. Как это ему удалось, осталось загадкой. Ибо и крутил баранку он, и толкал увязшие машины, и копался в барахливших механизмах наравне со всеми. Одни утверждали, что Великанов предусмотрительно прихватил из дому 10 пар одинаковых брюк и припрятал их в багаже среди запчастей и инструмента. Другие предполагали, что он регулярно стирает и гладит свои брюки по ночам втайне от всех. Третьи были уверены, что в каждом крупном населенном пункте на маршруте чистюля испытатель покупает себе новые.

Из заднего кармана великановских брюк всегда торчала сложенная вдвое школьная тетрадка, в которую он постоянно что-то записывал простым остро отточенным карандашом. Судя по цвету обложек, тетрадки менялись ежедневно, а то и дважды в день. Этих тетрадей из Москвы Великанов вез целую картонную коробку, довольно большую. А исписанные складывал в другое место, о котором никто не знал. Когда колонна вошла в бескрайние и безлюдные просторы азиатских пустынь, каждый кубический дециметр пространства в машинах стал особенно дорог. Ибо приходилось везти с собой все — начиная от запасных баллонов, кончая питьевой водой, которой постоянно не хватало. И кто-то, случайно или нарочно, на одной из стоянок «забыл» на две трети заполненный ящик с тетрадями. Два дня задний карман великановских брюк был пуст, но на третий в нем снова появилась тетрадка. А коробки с тетрадками, правда меньшие, чем утраченная, оказались уже не в одной, а в четырех машинах. Кто-то предположил, что за тетрадями, оставленными на стоянке, сгонял на верблюде один из местных абреков, которому Дима подарил за это пару своих белых брюк. Другой же стал спорить, что ездил абрек за тетрадями вовсе не на стоянку их автокаравана, а в школу ближайшего аула, откуда и вытащил их без труда, поскольку школа летом не работает.

На левой руке инженера-испытателя Димы красовались великолепные швейцарские часы-хронометр в основательных размеров позолоченном корпусе. Многие оценивали этот факт как явный признак пижонства, но другие обращали внимание на то, что хронометр имел отличный секундомер и на кнопки его Великанов нажимал очень часто в промежутках между записями в тетради. Даже спал он ночью не снимая этих часов, несмотря на уговоры некоторых о том, что без хронометра на руке сон его будет более крепким.

И в каждом крупном населенном пункте, особенно в областных центрах, норовил Великанов отколоться от основной группы. Происходило это в основном во время банкетов, которых состоялось, по подсчетам одного из участников, 98. Появлялся обычно часа через два-три и обязательно с большой кипой бумаг, часто с целыми портфелями в руках. При возвращении в Москву открытая легковушка «ГАЗ-А», за рулем которой сидел Великанов, оказалась нагруженной такими бумагами почти доверху.

В Каракумском пробеге были поставлены важные эксперименты по исследованию проходимости автомобилей, по разработке новых автомобильных шин. Было оценено, в первом приближении, влияние различных условий эксплуатации на массовые отечественные модели. В частности, именно но результатам этого пробега стало ясно, что воздушные фильтры необходимо ставить на все наши машины.

И первые систематизированные данные о видах и типах дорог обширного района страны, об условиях эксплуатации машин на этой территории собрал именно Великанов.

Но что это за наука — «эксплуатация машин»? Это же дело шоферов, автослесарей и завгаров.

Сегодня член-корреспондент АН СССР, заведующий отделом Института комплексных транспортных проблем Дмитрий Петрович Великанов отвечает так:

— Обывательское представление о науке связано с непременным появлением в результате научной работы некоего «открытия». Но это было верно во времена Архимеда. Сейчас значительная, а может быть, и бо́льшая часть научных исследований обращена на количественный анализ глобальных природных процессов, закономерностей развития человеческого общества, массовых характеристик различных технических устройств. Такие исследования позволяют понять важнейшие явления природы и современной жизни, оптимальным образом выстроить отношения людей с окружающими их растениями, животными и машинами… Да, из занятия элитарного наука превратилась в деятельность массовую. Она стала производительной силой. Каста «ученых милостию божьей» распалась. И десятки тысяч людей, таких, как вы и я, описывают, объясняют и предсказывают процессы и явления действительности, чтобы человек смог использовать эти процессы в своих целях, а к явлениям был подготовлен заранее. Чтобы жизнь завтра сделать лучше сегодняшней, а послезавтрашнюю — и подавно.