Пути назад нет! - [3]

Чувствуется, Вы горячий поклонник Закона об индивидуальной трудовой деятельности…

— Угадали! Закон важный, я за него обеими руками. Но думаю, есть люди (и немало), которые будут сопротивляться этому Закону. Несколько моих знакомых изъявили желание заняться индивидуальной трудовой деятельностью. Обратились в исполком. Им ответили: «Приходите 1 мая!» Спрашивается, почему не сейчас? Закон вступит в действие 1 мая, но какие-то вопросы можно было бы обсудить и решить заранее. Меня настораживают фразы типа: «На усмотрение местных Советов». Человек исполкоме, которому поручат это дело, может оказаться очень осторожным… Для него все эти кооперативы — лишние хлопоты, морока. Он откроет в городе одно показательное кооперативное кафе и отрапортует: «Закон действует!» И больше ничего ему не надо. Зачем, скажет он, нам пять таких кафе? Люди, мол, перестанут ходить в общественные столовые! Правильно, перестанут. Люди будут ходить туда, где вкусно кормят. Пусть общепит тоже готовит вкусно! Иначе зачем переводить продукты? Словом, сам Закон очень полезен. Лишь бы его не загубили перестраховщики!

Ох уж эти пресловутые перестраховщики… Критикуют их, критикуют, а они не переводятся. Может, дело не в личных качествах перестраховщика, а в должности его! С чего вдруг человек, который поставлен «не пущать»», будет рисковать!

_ Вопрос точный, в нем есть и ответ. Меня всегда удивляет, как спокойно перестраховщик реагирует на критику. Ему говорят:

«Как же так?! Вы же зарезали такое перспективное направление!» А он сидит, цветущий, невозмутимый и кивает. Да, мол, зарезал, все верно. Вот, мол, инструкция номер такой-то, вот приказ, вот распоряжение. Мы шумим, нервничаем, а он спокоен. Потому что он ничего не нарушал. Ну, сняли его. Заменили его Петровым. Ура! Наконец-то! Петров — человек широкий, демократ. Вот с ним поработаем! И что же? Петров в кресло и превратился в перестраховщика. И тоже начал «рубить», «не пущать». Я бы в некоторых случаях не людей менял бы, а упразднял бы должности.

Среди тех, кто приветствует перестройку, есть немало людей, сильно ее опасающихся. Как отличить глубоко скрытый страх от ярко выраженной радости!

— По делам. Только по делам. Других критериев не вижу. У нас ведь как привыкли? Нужно перестроиться? Пожалуйста! 90 % выкрикнули: «Мы уже или вот-вот!» Я как-то случайно попал на одно высокое совещание. Докладчик призывал к самостоятельности, к инициативности. И на лицах присутствующих, которые за всю жизнь и шагу не сделали без указания сверху, было выражение готовности: «Есть быть самостоятельными! Разрешите выполнять?!» Это напоминало лейтенанта из плохого фильма, когда он мчится к лесу, на ходу растегивая кобуру. Еще не знает маршрута, не знает толком, что делать, но уже мчится. И что он сейчас в этом лесу натворит, я лично не знаю. То ли начнет стрелять, то ли присядет на пенек в ожидании дальнейших указаний…

Но ведь есть много энергичных руководителей, которые уже сегодня знают, что нужно делать. Они не боятся самостоятельности, наоборот — видят в ней условие нормальной работы. И для них проблема заключается в другом: как обрести подлинную самостоятельность! Как уйти от мелочной опеки различных инстанций, которые продолжают вмешиваться в дела, скажем, предприятия!

— Именно это и пугает противников перестройки. Расширение прав одних ведет к ущемлению прав других. У нас хватает «удельных князьков», которые не желают расставаться со своими незаслуженными привилегиями, властью. Они борются за те блага, которые имеют и которыми дорожат. Эта борьба за жизнь. И просто так они не сдадутся. У них сейчас главный аргумент: «Товарищи, мы выпускаем джина из бутылки»! Дескать, посмотрите, какие гримасы демократии мы получаем, пресса распоясалась, министров затравили и так далее. Но разве это аргументы? Да, издержки демократии есть и будут. Но надо же видеть, что мы теряем и что обретаем. Мы же все понимаем: пути назад нет! Мы уже там, сзади, были. Мы хорошо знаем «те места». Знаем, чем оборачиваются запреты, нарушения норм демократии. И результаты палочной дисциплины тоже знаем. Ведь не было ни прекрасных машин, ни изобилия продуктов. И быть не могло! Ибо нельзя любить из-под палки. Нельзя хорошо работать из-под палки. Поэтому перестройка — наш единственный путь!

«ЭКО»: — Когда-то в «Литературной газете» была рубрика «Если бы я был директором». Поставим вопрос масштабней: «Что сделали бы вы, Михаил Михайлович, если бы Вас назначили министром!»

Скажем, три первых решения.

— Трудно как-то представить… Да еще три решения… К тому же снять могут сразу после первого… Но попробуем! Значит так. Прежде всего я соединил бы напрямую производителя и покупателя. Во-вторых, не мешал бы работать директорам предприятий. И уж если бы я как министр что-то пообещал заводу, слово сдержал бы. Даже если попал бы в тяжелое положение. Мне на ВАЗе рассказывали, что им обещали 40 % валюты, которую они заработают. Но оставили им этой валюты гораздо меньше. То есть министерство поступило нечестно. И, в конечном счете, это ударит по государству. Ибо у обманутого предприятия пропадает интерес зарабатывать валюту.