Путевые впечатления. Кавказ. Часть 2 - [15]

Шрифт
Интервал

Ну а иностранцы?

Иностранцы ждут дождя, а когда дождь начинается, они снимают шляпу и повыше задирают голову.

Но как мне приступить теперь к другому вопросу? Ах, черт побери, ничего не поделаешь! Я ведь поклялся гово­рить обо всем! Долой эту напрасную стыдливость слов, как сказал Монтень, ведь она приводит к тому, что путе­шественник, который едет вслед за вами, держа в руках описание вашего путешествия, каждую минуту бросает книгу в сторону, говоря: «На кой черт мне знать, на какой широте я нахожусь? Мне нужно знать, что на этой широте я не найду ни таза, ни ...»

Ну вот, несмотря на цитату из Монтеня, я вдруг оста­новился, удерживаемый той напрасной стыдливо­стью слов, которая не остановила его и позволила ему рассказать, как Гелиогабал, после того как он — и все это на случай победоносного восстания против него — велел сплести петлю из золота и шелка, чтобы повеситься; после того как он велел выдолбить изумруд, чтобы хра­нить в нем яд; после того как он велел выковать меч с узорчатым клинком, чтобы заколоться; после того как он велел вымостить двор мрамором и порфиром, чтобы бро­ситься вниз и разбиться, — после всего этого был застиг­нут врасплох в тогдашнем ватерклозете, не имея возмож­ности воспользоваться ни одним из этих средств самоубийства, и ему пришлось удавиться там губкой, которой — это говорит Монтень, а не я — римляне под­тирали задницу.

Коль скоро у меня вырвалось это выражение Монтеня, я полагаю возможным приступить к обсуждаемому вопросу.

Нет никого из числа моих читателей во Франции, кто не имел бы у изголовья своей постели, причем не только для того, чтобы поставить на него, отходя ко сну, свечу или ночник, но еще и с другой целью, небольшой пред­мет мебели — произвольной формы, круглый у одних, квадратный у других, имеющий вид столика для рукоде­лия у этих и переносного книжного шкафчика у тех, изготовленный из орехового, красного, палисандрового или лимонного дерева, а может быть, и из корней дуба, короче, затейливый как по материалу, так и по форме; вам ведь знаком этот предмет мебели, не правда ли, дорогие читатели?

Я не обращаюсь к вам, мои прекрасные читательницы: общепризнанно, что вы никоим образом не нуждаетесь в подобной мебели, а если она и находится в вашей спальне, то лишь как предмет роскоши.

Так вот, эта мебель есть не что иное, как футляр, шкаф, а порой и ларец, настолько сокрытый в нем предмет может быть, если он вышел из старинных севрских ману­фактур, восхитительным по форме и богатству орна­мента.

Эта мебель содержит в себе предмет обстановки, кото­рый она скрывает, но который содействует тому, чтобы вы спокойно спали, сознавая, что он находится возле вас и вам надо лишь протянуть руку, чтобы взять его.

Увы! Подобная мебель, как вместилище, так и скрытое в нем содержимое, полностью отсутствует в России, а поскольку здесь в равной степени отсутствуют и ватер­клозеты, несомненно с тех пор как у Екатерины II слу­чился в ее ватерклозете апоплексический удар, то вам приходится в любой час ночи и в любой холод выходить на открытый воздух и предаваться там астрономическим и метеорологическим наблюдениям.

Однако московские торговцы скобяных товаров, надо отдать им справедливость, в этом нисколько не вино­ваты. Их лавки содержат целые груды медных емкостей настолько сомнительной формы, что, покупая вместе с одной хорошо знакомой мне дамой, живущей в России уже пятнадцать лет, самовар, я попросил ее осведомиться у торговца, что это за сосуды и для чего они могут слу­жить.

Она задала на русском языке вопрос торговцу, а когда он ответил ей, принялась смеяться и слегка покраснела.

Видя, что она не переводит мне его ответ, я спросил ее:

— Ну, так что это за кофейники?

— Не знаю, как вам это сказать, — отвечала она, — но могу дать совет купить одну такую вещицу, а точнее, один такой предмет.

— Стало быть, он относится к мужскому роду?

— Как нельзя более мужскому, мой милый друг.

— И вы не можете сообщить мне его название?

— Я могу написать его вам, но с условием, что вы про­чтете его без меня. Это условие sine qua non[1].

— Пусть так, пишите.

— Дайте мне карандаш и клочок бумаги из вашего дневника.

Я вырвал из своего дневника клочок бумаги и подал ей его вместе с карандашом.

Она написала на этом обрывке несколько слов, сло­жила его и вернула мне, а я засунул сложенный листок между двумя чистыми страницами дневника.

Потом мы делали покупки, бегали из магазина в мага­зин, так что я забыл об этом листке бумаги и, следова­тельно, так и не купил предмета, о каком идет речь.

И только два месяца спустя, в Саратове, дойдя до стра­ниц, между которыми была спрятана сложенная записка, я нашел ее и развернул, не зная, что она содержит, и совершенно забыв о разговоре в лавке скобяных това­ров.

Записка содержала лишь одну короткую строчку:

«Это дорожные ночные горшки: не забудьте купить один из них».

Увы! Было уже слишком поздно. В Саратове их не продают.

Такими предметами запасаются в Каире или Алексан­дрии, перед тем как отправиться в плавание по Нилу или отважиться странствовать по пустыне.

Что бы ни говорили русские, их цивилизации далеко до цивилизации народа, который еще сто лет тому назад, не желая упустить ни слова из проповедей отца Бурдалу, пользовавшихся чрезвычайной известностью и чрезвы­чайно длинных, изобрел, чтобы ходить в церковь, пред­меты хотя и несколько иной формы, но употреблявшиеся подобно тем, какие жители России изобрели для путеше­ствия из Москвы в Астрахань.


Еще от автора Александр Дюма
Королева Марго

Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.


Две Дианы

В романе знаменитого французского писателя Александра Дюма «Две Дианы» присутствуют все компоненты, способные привлечь к нему внимание читателя. Здесь есть зловещие тайны и невинная героиня – жертва коварных интриг, есть дуэт злодеев – Диана де Пуатье и коннетабль Монморанси, есть, наконец, благородный герцог де Гиз. А красочно воссозданная историческая канва, на фоне которой происходит действие романа, добавляет к его достоинствам новые грани.


Робин Гуд

Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.


Граф Монте-Кристо

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.


Сорок пять

Роман является завершающей частью трилогии, в которой рисуется история борьбы Генриха Наваррского за французский престол.


Черный тюльпан

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Мистер Бантинг в дни мира и в дни войны

«В романах "Мистер Бантинг" (1940) и "Мистер Бантинг в дни войны" (1941), объединенных под общим названием "Мистер Бантинг в дни мира и войны", английский патриотизм воплощен в образе недалекого обывателя, чем затушевывается вопрос о целях и задачах Великобритании во 2-й мировой войне.»В книге представлено жизнеописание средней английской семьи в период незадолго до Второй мировой войны и в начале войны.


Странный лунный свет

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Скверная компания

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Белый Клык. Любовь к жизни. Путешествие на «Ослепительном»

В очередной том собрания сочинений Джека Лондона вошли повести и рассказы. «Белый Клык» — одно из лучших в мировой литературе произведений о братьях наших меньших. Повесть «Путешествие на „Ослепительном“» имеет автобиографическую основу и дает представление об истоках формирования американского национального характера, так же как и цикл рассказов «Любовь к жизни».


Абенхакан эль Бохари, погибший в своем лабиринте

Прошла почти четверть века с тех пор, как Абенхакан Эль Бохари, царь нилотов, погиб в центральной комнате своего необъяснимого дома-лабиринта. Несмотря на то, что обстоятельства его смерти были известны, логику событий полиция в свое время постичь не смогла…


Папаша Орел

Цирил Космач (1910–1980) — один из выдающихся прозаиков современной Югославии. Творчество писателя связано с судьбой его родины, Словении.Новеллы Ц. Космача написаны то с горечью, то с юмором, но всегда с любовью и с верой в творческое начало народа — неиссякаемый источник добра и красоты.



Виконт де Бражелон. Части 3, 4

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.



Путевые впечатления. Год во Флоренции

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.