Путеводный нейрон. Как наш мозг решает пространственные задачи - [10]

Распространено также мнение, что ограничения, которым подвергаются современные дети, обусловлены не интенсивным дорожным движением и не преувеличенным страхом оказаться жертвой преступника, а цифровыми технологиями и социальными сетями. Откуда у них появится желание выйти из дома, если они могут играть на планшете, болтать с друзьями по WhatsApp или делиться селфи в Snapchat? То, чем бабушки и дедушки занимались на улице или в парке, современные дети по большей части делают в Сети: встречаются с друзьями подальше от родительских глаз и ушей. Но решение уйти в цифровой мир не всегда добровольно. В 2009 году провели исследование, охватившее 3000 детей в возрасте от семи до двенадцати лет в 25 странах; большинство респондентов сказали, что предпочли бы играть на улице, чем где-либо еще, а почти 90 % заявили, что лучше играть с друзьями, чем сидеть в интернете[42]. Однако в большинстве случаев у них нет выбора. Мы почти не даем детям возможности встречаться друг с другом, и неудивительно, что они вынуждены довольствоваться не самым лучшим вариантом.

Недостаток взаимодействия детей с окружающим миром почти наверняка означает, что они что-то недополучают. Да, они могут общаться и свободно бродить по интернету, исследуя его закоулки, но мы – несмотря на все наши сложные технологии – остаемся существами, неразрывно связанными с пространством, созданным эволюцией для движения. Каким-то вещам можно научиться только при взаимодействии с материальным миром – исследуя его размеры, стучась в его двери. Если у нас нет возможности делать это в детстве, когда мы максимально любопытны и минимально ограничены, другого шанса может и не представиться.

Что получают дети от свободной, самостоятельной игры – от удовлетворения своей естественной потребности в исследовании – и чего лишаются, если взрослые ограничивают их в пространстве и не сводят с них глаз? Американский психолог Питер Грей, давний критик современной системы образования, изучающий развитие детей в контексте дарвиновской теории, убежден: тому, что дети узнают посредством игры, невозможно научить другим способом. В своей книге «Свобода учиться» он пишет:

От недостатка свободных игр тело может и не страдать так же, как от недостатка еды, воздуха или воды, но будет страдать душа, замедлится психическое развитие. В играх дети учатся дружить, преодолевать собственные страхи, решать проблемы и вообще контролировать свою жизнь. Именно в играх они осваивают и пробуют применить на практике знания и умения, которые им необходимы для успешного существования в рамках той культуры, в которой они растут. Не важно, что именно мы делаем, сколько игрушек покупаем, сколько проводим времени с пользой или специально учим чему-то детей. Мы ничем не заменим им свободу, которую у них забираем. Не существует других способов научить детей тому, чему они учатся в игре, по собственной инициативе[43][44].

Как и следовало ожидать, один из навыков, которому обучает «свободная игра», – восприятие пространства и уверенность в перемещении по нему. Это основа навигации и поиска пути. Психологи собрали множество свидетельств того, что дети, которым позволено гулять без присмотра взрослых, лучше знают окружающее пространство и обладают лучшим чувством направления[45]. (Это может объяснить, почему люди, выросшие в сельской местности, обычно ориентируются лучше, чем те, чье детство прошло в городах[46].) В одном из исследований выявили, что восьми– и девятилетние дети, регулярно катавшиеся на велосипеде неподалеку от дома, могли нарисовать карту окрестностей более подробно, чем их сверстники, а значит, обладали более высоким для своего возраста уровнем пространственного восприятия[47]. В других исследованиях было показано, что дети в возрасте от восьми до одиннадцати лет, которые сами ходят в школу, могут нарисовать карту местности точнее, чем их сверстники, которых взрослые провожают в школу или отвозят туда на машине[48]. Это демонстрирует разницу между активным и пассивным обучением: дети, которых всюду возят, лишены возможности принимать решения или строить собственные карты. Они перестают быть исследователями.

4. Карта, нарисованная десятилетним мальчиком, который ходит в школу сам (вверху), и карта, нарисованная десятилетним мальчиком, которого возит на машине взрослый (в центре). На нижнем рисунке – реальная карта маршрута

Способность ориентироваться на местности и прокладывать путь в значительной степени зависит от уверенности в себе. Вы скорее заблудитесь, если поиск пути в незнакомой обстановке заставляет вас паниковать: волнение нарушает процесс принятия решений (более подробно мы рассмотрим это в главе 8). Кроме того, трудно быть уверенным в том, к чему вы не привыкли. Если в юном возрасте вы убедитесь, что прекрасно ориентируетесь в окрестностях своего дома, то будете считать, что найдете дорогу в любом другом месте и что вас не пугает неизвестность. Этому лучше всего учиться в детстве: чем старше и осторожнее мы становимся, тем труднее сделать первый шаг.

Свободная игра уменьшает вероятность того, что мы будем волноваться в незнакомом окружении, а также тренирует наши навыки навигации. Те из нас, у которых в детстве был ограниченный участок освоения, во взрослом возрасте особенно склонны к панике