Путеводитель вольного странника - [29]

— Разумеется, — ответил Слартибартфаст. — Не доводилось бывать в таком местечке… кажется, оно называлось Норвегия?

— Нет, — произнес Артур, — не доводилось.

— Жаль, — сказал Слартибартфаст. — Перед тобой автор ее береговых линий. Между прочим, приз получил. Я ужасно расстроился, когда услышал, что Землю уничтожили.

— Вы расстроились?!

— Да. Хотя бы на пять минут позже, и уже не так обидно… Мыши были в ярости.

— Мыши — в ярости?.. Ну да: так же, как и собаки, кошки, утконосы…

— Разве можно сравнивать? Они же не платили!

— Послушайте, — взмолился Артур, — по-моему, мы сэкономим уйму времени, если я сойду с ума прямо сейчас.

На секунду в кабине летящей машины воцарилось неловкое молчание. Потом старец терпеливо принялся объяснять:

— Землянин, вашу планету заказали, оплатили и контролировали мыши. Она была уничтожена за пять минут до достижения цели, ради которой ее построили. И теперь нам приходится начинать все заново.

Артур воспринял лишь одно слово.

— Мыши? — повторил он. — Прошу прощения, мы говорим о маленьких, серых, помешанных на сыре зверьках? О тех, на кого визжат, стоя на столах, женщины из телекомедий начала шестидесятых?

Старец вежливо кашлянул:

— Землянин, мне порой трудно разобраться в твоей манере излагать мысли.

Не забывай: я пять миллионов лет спал в недрах планеты Магратея и мало что знаю о телекомедиях начала шестидесятых. Создания, которых вы зовете мышами, вовсе не таковы, какими кажутся вам. Вы замечаете лишь, так сказать, отпечаток в нашем измерении огромных сверхразумных панпространственных существ. — Старец замолчал и участливо добавил:

— Боюсь, они ставили на вас опыты.

Артур глубоко задумался. Потом его лицо прояснилось.

— Тут явное недоразумение. Понимаете, это мы ставили на них опыты.

Бихевиоризм, Павлов и прочее… Мыши проходили всякие тесты, учились звонить в колокольчик, бегали в лабиринтах. На поведении мышей мы изучали…

Голос Артура затих.

— Такая изощренность… — проговорил Слартибартфаст. Поневоле можно прийти в восхищение. Как еще лучше замаскировать истинные цели? Внезапно пройти лабиринт не в том направлении, съесть не тот кусок сыра, неожиданно умереть от миксоматоза… Неподражаемое хитроумие! Видишь ли, землянин, вы и ваша планета являлись, в сущности, органическим компьютером, десять миллионов лет выполняющим исследовательскую программу. Впрочем, расскажу все по порядку. Это займет немного времени.

— Время, — тихо проронил Артур. — Вот уж с чем, а со временем у меня пока проблем нет.

Глава 25

У жизни, разумеется, много непознанных сторон, но, пожалуй, чаще других перед нами встают вопросы типа «Почему люди рождаются?», «Почему умирают?» и «Почему в этом промежутке они стремятся носить электронные часы?».

Миллионы лет назад неким сверхразумным панпространственным существам (чье физическое проявление в их собственной панпространственной Вселенной не сильно отличалось от нашего) эти вопросы так надоели, что они решили раз и навсегда разобраться в смысле жизни.

С таковой целью они построили колоссальнейший суперкомпьютер, который был настолько разумен, что еще до полного объединения баз данных начал с тезиса: «Я мыслю, следовательно, существую» — и, прежде чем его успели отключить, логически вывел необходимость рисового пудинга и подоходного налога.

Компьютер был величиной с небольшой город.

Пульт управления располагался в специально возведенном здании, в особом кабинете, окна которого выходили на обсаженную с трех сторон деревьями площадь.

В день Великого Включения в кабинет вошли два строго одетых программиста. Они отдавали себе отчет в торжественности момента, но вели себя хладнокровно и с достоинством: степенно сели за стол, открыли свои чемоданчики и достали записные книжки в кожаных переплетах.

Их звали Ланквилл и Фук.

Несколько секунд они благоговейно молчали. Затем Ланквилл, взглянув на Фука, подался вперед и коснулся маленькой черной клавиши.

Едва слышное гудение свидетельствовало о том, что гигантский компьютер наконец-то заработал в полную силу. А через миг он обратился к программистам зычным голосом:

— Я, Пронзительный Интеллектомат, второй по грандиозности компьютер во всей Вселенной пространства-времени, желаю знать: какая труднейшая задача вызвала меня к жизни?

Ланквилл и Фук удивленно переглянулись.

— Твоя задача, о Компьютер… — начал Фук.

— Нет, постой-ка, — обеспокоенно перебил Ланквилл. — Мы определенно конструировали компьютер, не имеющий себе равных, и удовлетворимся только самым лучшим! Ответь, Пронзительный Интеллектомат, разве ты не величайший и мощнейший компьютер всех времен?

— Я назвал себя вторым по грандиозности, — провозгласил Пронзительный Интеллектомат. — И таков я есть.

Программисты вновь обменялись тревожными взглядами. Ланквилл прочистил горло.

— Тут, должно быть, какая-то ошибка, — сказал он. — Разве ты не превосходишь даже Неохватный Гаргантюмозг с Максимегалона, который может за миллисекунду сосчитать все атомы в звезде?

— Неохватный Гаргантюмозг? — произнес Пронзительный Интеллектомат с нескрываемым презрением. — Простые счеты, не заслуживающие упоминания.

— И разве как аналитик ты не сильнее, — порывисто подался вперед Фук, — чем Хитроумный Мыслитель из Седьмой галактики Света и Откровения, который может вычислить траекторию каждой песчинки на всем протяжении пятинедельной песчаной бури на Бете Даграбада?