Путеводитель по греческой мифологии - [113]

Воспользовавшись паузой, Одиссей открыл свое имя Эвмею и Филотию, еще одному пастуху, верному ему человеку. Оба с радостью согласились помогать Одиссею. Тогда он повелел Эвмею пойти к Евриклее и сказать ей, чтобы она посадила под замок всех служанок, а Филотия послал запереть ворота. Отдав эти распоряжения, Одиссей вернулся в пиршественный зал.

Следующим попытался натянуть тугой лук Эвримах, но и он оплошал. Тогда Одиссей обратился к женихам с просьбой позволить и ему попытаться натянуть лук. Женихи воспротивились, но Пенелопа настояла на том, чтобы и страннику дали лук. Предвидя, что вот-вот начнется побоище, Телемах попросил Пенелопу удалиться в свои покои.

Тем временем под насмешки женихов Одиссей взял лук,

Крепкую правой рукой тетиву потянувши, он ею

Щелкнул: она провизжала, как ласточка звонкая в небе.

Дрогнуло сердце в груди женихов, и в лице изменились

Все — тут ужасно Зевес загремел с вышины, подавая

Знак.

Тщательно прицелившись, Одиссей пустил стрелу через все двенадцать колец. Следующую стрелу он пустил в Антиноя и пронзил ему горло. После этого Одиссей открыл женихам свое имя и с гневом воскликнул:

А! Вы, собаки! Вам чудилось всем, что домой уж из Трои

Я не приду никогда, что вольны беспощадно вы грабить

Дом мой, насильствуя гнусно моих в нем служанок, тревожа

Душу моей благородной жены сватовством ненавистным,

Правду святую богов позабыв, не страшася ни гнева

Их, ни от смертных людей за дела беззаконные мести!

В сеть неизбежной погибели все, наконец, вы попали.

Эвримах попытался сплотить женихов, чтобы всем вместе противостоять Одиссею, но упал, сраженный меткой стрелой, чтобы больше никогда не подняться. На Одиссея бросился Амфином, но его пронзил копьем Телемах. Тем временем козопасу Меланфию удалось вооружить нескольких женихов, но когда он попытался прокрасться в оружейную еще раз, Эвмей и Филотий его схватили и подвесили к потолочной балке. В это время в зал, где началась схватка, под видом Ментора явилась Афина, и когда женихи стали бросать в Одиссея копья, она их все отклоняла. Вскоре женихи понесли очередные потери: пали Демоптолем, Евриад, Элатоп и Писандр. Но и женихи относительно преуспели: Телемах и Эвмей получили ранения. Тем не менее, избиение женихов продолжалось: погибли Эвридамант, Амфимедон, Полиб, Ктесипп, Агелай и Леокрит. Когда Афина потрясла над головами и без того растерявшихся женихов своей страшной эгидой, к Одиссею подбежал Лейод и стал молить о пощаде, но пронять мольбой Одиссея не удалось. Он пощадил лишь, по просьбе Телемаха, певца Фелия и глашатая Медона.

Когда со всеми женихами было покончено, Евриклея довела до сведения Одиссея, что двенадцать служанок в его отсутствие вели себя непристойно: распутничали, угождая беззастенчивым женихам. Тогда всех виновных служанок заставили убирать трупы и отмывать зал от крови. Когда служанки исполнили эту работу, Телемах их повесил.

…канат корабля черноносого взял он и туго

Так натянул, укрепивши его на колоннах под сводом

Башни, что было ногой до земли им достать невозможно.

Там, как дрозды длиннокрылые или как голуби, в сети

Целою стаей — летя на ночлег свой — попавшие (в тесных

Петлях трепещут они, и ночлег им становится гробом),

Все на канате они голова с головою повисли;

Петлями шею стянули у каждой; и смерть их постигла

Скоро: немного подергав ногами, все разом утихли.

Эвмей и Филотий разделались с предателем Меланфием. Они отрубили ему конечности и бросили тело на съедение собакам. Затем Одиссей повелел Евриклее принести очистительное курение и окурил им весь зал, в котором происходило кровопролитие.

Наконец Пенелопа согласилась войти в пиршественный зал. Гомер часто называет ее «осмотрительной», и прежде чем признать в страннике своего мужа, она захотела в этом окончательно убедиться.

Пенелопа сказала:

                                                          …когда он

Подлинно царь Одиссей, возвратившийся в дом свой, мы способ

Оба имеем надежный друг другу открыться: свои мы

Тайные, людям другим неизвестные, знаки имеем.

После того Пенелопа повелела Евриклее приготовить страннику ложе, но только не в спальне, а на постели, которую прежде нужно из спальни вынести. Это распоряжение привело Одиссея в недоумение. Он сам сделал эту постель из громадного пня маслины, и сдвинуть ее с места никому не под силу.

Убедившись, что странник действительно Одиссей, Пенелопа бросилась в объятия мужу.

…Скорбью великой наполнилась грудь Одиссея.

Плача, приникнул он к сердцу испытанной, верной подруги.

В радость, увидевши берег, приходят пловцы, на обломке

Судна, разбитого в море грозой Посейдона, носяся

В шуме бунтующих волн, воздымаемых силою бури;

Мало из мутносоленой пучины на твердую землю

Их, утомленных, изъеденных острою влагой, выходит;

Радостно землю объемлют они, избежав потопленья.

Так веселилась она, возвращенным любуясь супругом,

Рук белоснежных от шеи его оторвать не имея

Силы.

Истреблением женихов и встречей Одиссея с верной Пенелопой, ждавшей возвращения мужа в течение двадцати лет, «Одиссея», как, возможно, некоторые считают, не завершается. Впереди еще встреча Одиссея с Лаэртом, его отцом, и примирение с жаждавшими отмщения родственниками поверженных женихов. Одиссей пошел к дому Лаэрта. Встретившись с ним, Одиссей поначалу рассказал вымышленную историю о себе, упомянув также о том, что ему доводилось принимать у себя Одиссея. Вспомнив о сыне, Лаэрт застонал от невыносимого горя, и тогда Одиссей открылся ему. Лаэрт потребовал доказательств. Одиссей показал шрам на ноге и перечислил все пятьдесят плодовых деревьев, которые Лаэрт подарил ему в детстве. Радость встречи омрачилась мыслью о возможных неприятных последствиях истребления женихов.