Путеводитель по галуту. Еврейский мир в одной книге - [127]

Несмотря на традиционно сильные позиции Римско-католической церкви, эквадорские власти гарантировали свободу вероисповедания всем гражданам, поэтому даже с началом Второй мировой войны либеральное законодательство Эквадора позволяло принимать иммигрантов. В 1939 году, когда несколько латиноамериканских стран отказались принять 165 еврейских беженцев из Германии, находившихся на борту парохода «Кенигштейн», правительство Эквадора выдало им въездные визы.

Но, как и в Боливии в тот же период, правительство столкнулось с явным противоречием между заявленными и реальными профессиями иммигрантов: их принимали как фермеров, для развития сельского хозяйства, а они оказывались торговцами. В законодательство даже была внесена поправка, гласящая, что те евреи, которые не станут работать в сельском хозяйстве и промышленности, должны будут немедленно покинуть страну. Последнее было сделано под давлением сирийских и кубинских иммигрантов, опасавшихся конкуренции со стороны евреев, занятых розничной торговлей, открывших гостиницы и мебельные магазины.

Въездные визы выдавались только тем евреям, у которых при себе было не меньше 400 долларов. Эти деньги они обязаны были вложить в промышленность.

Евреям удалось добиться отмены этого закона, но в 1952 году был принят другой: каждый иностранец должен был доказать, что он занят той профессией, которая указана в заявлении на въездную визу.

В 1945 году в стране насчитывалось 3000 евреев.

Но поскольку большинство иммигрантов считало Эквадор перевалочной базой, почти половина евреев уехала в США. Тем временем из Европы прибыли новые беженцы, пережившие Катастрофу, и в 1950-м число евреев в Эквадоре достигло 4000 человек.

Созданная в 1938 году община насчитывает сегодня около 600 человек, преимущественно европейского происхождения, в возрасте от 25 до 60 лет. 80 процентов говорят по-английски. По большей части это светские люди. Они принадлежат к верхушке среднего класса и в основном живут в стороне от местного населения, что служит препятствием для полной ассимиляции.

В 1970-х годах общину укрепили эмигранты из Аргентины и Чили, которых привлекли нефтяной бум и легкость получения въездной визы.

В структуру общины входят филиалы ВИЦО и «Бней Брит», движение «Ѓа-Наор ѓа-циони»[84], спортклуб «Маккаби», дом престарелых, похоронное братство, кооперативный банк и даже арбитражный суд.

В Кито находится построенный в 2000 году общинный центр с двухэтажной синагогой: ее толстые каменные стены, арочные окна с витражами и красно-коричневый купол напоминают скорее Иерусалим, чем Латинскую Америку. Зал синагоги вмещает до 400 человек. Кроме синагоги в общинном центре есть бассейн, теннисные корты, футбольное поле, а также кошерная кухня с кейтерингом и один из самых больших столичных банкетных залов.

В Эквадоре имеется еврейская школа – от детского сада до двенадцатого класса, которая, как в Аргентине и Гватемале, гордо носит имя Альберта Эйнштейна. В ней занимаются 660 учеников, из которых 92 процента неевреи. Тем не менее все ученики изучают иврит, еврейскую историю и культуру.

Удивительное явление последнего десятилетия связано с тягой к еврейской общине тех эквадорцев, которые обнаружили у себя еврейские корни. Их называют и «потерянным племенем», и «новыми марранами», и «возвращенцами». Некоторые евреи считают их мистификаторами, полагая, что те – обычные католики, а никакие не «тайные евреи».

Комизм ситуации заключается в том, что евреи относятся к «новообращенным евреям» с той же подозрительностью, с какой в Средние века католики относились к «новообращенным христианам» из числа евреев.

Впрочем, есть и те, кто готов поверить «новым марранам». Так, живущий в Эквадоре израильский писатель и кинорежиссер Ярон Авитов снял о них два документальных фильма. Он исследовал 25 обычаев «новообращенных», выяснив их еврейское происхождение. Они делают обрезание и зажигают свечи в пятничный вечер. У этих людей дома хранятся меноры и Танах как семейная реликвия. «Иногда сознательно, иногда нет, – рассказывает Авитов, – они столетиями хранили священные традиции. До сих пор они вели двойную жизнь между двумя религиями, двумя культурами и двумя половинами собственного “я”. У них серьезные проблемы с самоидентификацией. Католики считают их евреями, а евреи католиками». По словам Авитова, израильские раввины не хотят о них ничего слышать.

А представитель Хабада, израильский раввин Томер Ротем сказал: «Здесь, в Латинской Америке, просто какой-то салат из иудаизма и христианства. Бывает, что человек носит кипу, пейсы, имеет все еврейские атрибуты. Но при этом он одновременно считает себя и евреем, и христианином».

Еще один израильтянин, Офир Адаки, живет в Эквадоре уже 18 лет. Приехав сюда с рюкзаком после демобилизации, он посмотрел на небо, на горы, на людей и решил тут остаться. «Здесь спокойно, – объяснил он. – Люди очень приятные. Лучшее место для жизни». Адаки владеет туристической компанией, которая организует туры для еврейских групп, и возит их осматривать достопримечательности Эквадора и Галапагосских островов. По его словам, он привозит каждую группу в общинный центр на кошерный ланч. Он уверен, что Кито идеально подходит для празднования важного семейного события: иными словами, если у сына намечается бар мицва, а у вас – свадебный юбилей, надо ехать в Эквадор.