Путешествия в прошлое и будущее - [52]

Захватив наличную посуду, пятеро отправились к заливу за горючим. Генри остался у пещер. Он был очень огорчен перспективой близкого отъезда. Жизнь на острове с ее небольшими приключениями ему очень нравилась. Он чувствовал себя здесь равноправным членом общества робинзонов, доставлял воду и топливо, охотился усердно и довольно удачно за кроликами и попугаями, бегал к туземцам, учился говорить на их языке, даже подружился с несколькими подростками, которых учил считать и писать, удивляя их умением рисовать птиц, людей, свиней, хижины и деревья, ходил с ними в лес на охоту и узнавал местные названия животных и растений. А во Фриско его ожидали привычные и скучные условия домашней и школьной жизни.

Взрослые скоро вернулись домой с посудой, наполненной бензином, и Генри сменил Керри, который по своей тучности не мог много ходить и остался у пещер. Отнесли горючее к японскому самолету и проделали это путешествие до вечера несколько раз, в результате чего один из двух баков американского самолета был освобожден. Для обеда сделали перерыв, но чай, сваренный в кувшине, в котором носили бензин, конечно, имел неприятный запах, несмотря на полоскание.

На следующее утро к пещерам пришли 15 туземцев с топорами. Кинг и Генри отправились с ними к заливу. Решили прикрыть свой самолет сверху стеблями лиан и пучками кустов так густо, чтобы с высоты нельзя было рассмотреть, что это такое. Пока островитяне рубили ветки и кусты, робинзоны начали опять переносить бензин из второго бака, который к обеду был очищен. Только после этого можно было начать маскировку. Чтобы зелень не снесло порывами ветра, ее приходилось еще прижимать камнями. Этой работой руководили Форс и Элиас, а остальные в пещерах начали сортировать имущество. Медикаменты и хирургические инструменты, за исключением хинина, слабительного и ланцетов, туземцам не были нужны. Везти их с собой не имело смысла. Поэтому решили их оставить в одной из пещер, заложив вход в нее глыбами камня, чтобы увезти, если удастся вернуться за самолетом. С собой брали, кроме личных вещей, только чай, сахар, остаток консервов. Все марлевые бинты, банки от консервов и химикалии, пустые бутылки, тюки ваты должны были пойти туземцам. Пожилые женщины, прибывшие с большого острова, умели сучить из ваты нитки и изготовлять ткани. На коралловом острове материала для этого не было, и женщины обрадовались, когда Кинг принес им как-то пучок ваты и спросил, знают ли они, что это такое и что можно из нее сделать.

За этими занятиями день кончился, и путешественники, поужинав, намеревались провести последнюю ночь на острове. Но нужно было еще решить, куда лететь на японском самолете с ограниченным запасом горючего. Развернули карту Тихого океана, найденную на самолете, и стали прикидывать расстояния и выяснять возможность полета. Выходило, что на восток до берегов Южной Америки лететь нельзя — до них было 5000–6000 км, до Гавайских островов на севере около 4000. Приходилось лететь на запад, юго- или северо-запад. На западо-юго-западе лежала Австралия, самый близкий материк и английская колония, так что на помощь можно было смело надеяться, но расстояние почти в 3000 км не позволяло думать о ней. Новая Гвинея отстояла немного дальше, а о Филиппинах, ближайшей стране, подчиненной Штатам, и думать было нечего. Но на пути к Австралии находился большой остров Новая Каледония, принадлежавший Франции; до него было 1600–1700 км, т. е. он был достижим, и можно было надеяться, что там дадут хотя бы горючее, чтобы лететь дальше. Таким образом, пришлось остановиться на этом варианте полета.

— А что если Новая Каледония уже занята японцами с разрешения Германии или без него? — спросил Смит.

— Нас, конечно, арестуют как американцев и до конца войны мы будем в плену у японцев, что совершенно неприемлемо для нас, — заметил Керри.

— Ради этого улетать отсюда не стоит! — прибавил Генри.

— Тем более, что мы прилетим на японском самолете. Это, конечно, сразу возбудит подозрения, и очень сильные, — заявил Кинг.

— Очевидно, нужно заменить на самолете японские опознавательные знаки другими, — предложил Смит, — но какими?

— Всего лучше русскими, — воскликнул Форс. — Россия с Японией не воюет, и, даже попав к японцам, мы сможем сговориться с ними, купить горючее для полета дальше, выдав себя за русских.

— Не зная ни слова по-русски! — воскликнул Смит.

— Трудно думать, что на Новой Каледонии окажутся японцы, знающие русский язык, — заявил Керри. — На берегах и островах Тихого океана международный язык английский. А кроме того, я немного говорю по-русски, ведь я был несколько лет военно-морским агентом Соединенных Штатов во Владивостоке.

— Вот это хорошо! Следовательно, наша ближайшая задача — заменить на крыльях самолета японские знаки советскими пятиконечными звездами, — заключил Смит.

— И переделать номер самолета! — прибавил Форс.

— А откуда мы возьмем красную краску для звезд? — спросил Керри.

— Вы заметили, как раскрасили себе лица и тело полинезийцы, собираясь бороться с японцами? — спросил Кинг. — У них красная краска наверно найдется.