Путешествия по ту сторону - [4]

Шрифт
Интервал

Ибо она жила самой собой, эта загадочная масса, и сама была мыслью. Она безмолвствовала. Она не желала явить себя кому-либо. Она существовала в себе, сама по себе, жила в своем логове, заполняя его; ее живот тихо поднимался при каждом вздохе, а щупальца покачивались в волнах перед нею.

Здесь, в центре моря, она жила для себя самой. Ее десять светящихся рук посылали лучи, показывая десять сторон света. Она была холодным солнцем в толще вод, и к ней, к ней все неслось, все падало веками и веками. Все проходы, все скважины вели туда, где она ждала. Чего ждала она? Не было еще дней, ночей, лет. Она пребывала в ожидании — и в то же время она ничего не ждала. Но вскоре все должно было родиться из нее. Как же это? Может быть, чтобы это объяснить, пришлось бы представить себе необычайные вещи, что остались бы в толще моря, внутри этого гигантского мозга, приклеенного к земле. Из мозга моря выходят все мысли, а в самой сердцевине его живет удивительное существо с десятью гибкими щупальцами. Оно неподвижно, но создает движущиеся образы, картины. Каждое трепетанье его кожи намечает едва различимую дорогу, а глубинные течения вымывают остатки памяти. Таинственно колышутся леса водорослей. Разверзаются бездны, и плывут снизу вверх, словно поднимаясь по бесконечным трубам, грозди разноцветных пузырьков. Да, это так, именно так. Сегодня я это постиг. Конец пути, нет света, нет отражения. Только море, [29] Черная бездна, где царило это удивительное, одинокое существо. И все, что когда-нибудь возникнет, — бетонные стены, железные мосты, витрины с пуленепробиваемыми стеклами; псе чудеса гармонии и красоты; плотины, самолеты, корабли; все книги — память людская, запечатленная на листах белой бумаги; все картины, поэмы — верьте мне, теперь я знаю, что это было такое: всего лишь сон, быстротечный, словно биение сердца, который приснился светящемуся существу с десятью гибкими, танцующими руками, спокойно грезящему в центре мозга великого моря, которое по-прежнему, как и много веков назад, спит под ясным, солнечным небом.



Найя Найя (Naja Naja)

[33]

Эта девушка — сразу и большая и маленькая. Трудно объяснить, но так и есть — она очень большая и в то же время совсем-совсем маленькая. Зовут ее Найя Найя. Ее маленький домик стоит там, где кончается город, и живет она чем придется — хлебом, шоколадом, сигаретами. Найя Найя все время что-то ищет. Смотрит на землю, на солнце, на звезды и луну, на реки, на деревья, на людей и зверей — хочет знать, кто же они на самом деле. Так сильно хочет, что даже не слышит, что говорят вокруг нее люди.

Найя Найя не очень-то верит объяснениям, в которых нет недостатка, — в школах и в храмах, в музеях и на страницах газет, пестрящих фотографиями. Не доверяет она им. Одни говорят одно, другие — другое. Как узнать, где тут правда? Люди могут говорить что попало, лишь бы показаться интересными. Но посмотришь на них как следует, посмотришь прямо в глаза и чуть выше, и сразу видно: они лгут.

Найя Найя частенько сидит в саду и смотрит на снующих муравьев или на мошек — на все, что не больше ногтя. И на блестящую зеленую траву смотрит она, и на цветы, и на птиц. Смотрит и думает: когда-нибудь я узнаю все. Почему — она сама не знает, но верит, что когда-нибудь узнает все. Ведь если не суждено однажды все узнать, то с какой стати ей бы пришло в голову, что узнать надо?

Странная это штука знание. Вроде электрического тока — откуда-то извне он проникает внутрь вас, заставляя вибрировать каждый нерв и образуя в мозгу пустоту. Вот такое оно — знание Найи Найи. Есть на свете и другие знания — математика, например, физиология или римское право, но они совсем не такие: больше похожи на ледяные ручейки, обтекающие ваше тело, или на холодные, плоские [34] камешки на вашем лбу. Найя Найя их не любит. Лишь тол ко почувствует, что эти знания приближаются к ней, — быстро выходит из дому и отправляется бродить по улицам проспектам.

Здесь у нас большой город, в нем много улиц, и площадей, и скверов, и автостоянок; Найя Найя может долго бродить, чтобы уйти далеко-далеко от этих ледяных ручейков и плоских камешков.

Найя Найя знает не так уж много. Она читает мало книг помнит мало цифр. А что знает — забывает на ходу. Особенно цифры — так и вылетают из головы. Вылетают и во; вращаются на свои места, прячась в листве деревьев рядом с птицами.

Как было бы хорошо, если бы все докучливые вещи могли возвращаться туда, откуда пришли. Благодаря этому в мире стало бы уютно и надежно; ничто не мешало бы жить и не стесняло слишком долго. Идете себе без помех через нагромождение маленьких кубиков. Так идет и Найя Найя, проходит, словно тень, не оставляя за собой следа.

Она очень любит жизнь. Любовь — странная штука, ка и знание, это тоже подобие электрического тока, который идет извне внутрь вас и приводит в движение все, что может двигаться в вашем теле. А может быть, любовь и знание - это в сущности одно и то же?

Что хорошо для Найи Найи — она не одинока. Вокруг нее все время что-то движется на земле, в воде, в воздухе - люди, самолеты, мошки, тени птиц, листьев, облаков. Никогда не бывает пустоты. Люди иногда ошибаются, они говорят здесь пусто. И не видят, что вокруг них так много,


Еще от автора Жан-Мари Гюстав Леклезио
Пустыня

Юная Лалла — потомок Синих Людей, воителей Сахары. Из нищего Городка на севере Марокко она попадает в Марсель и в этом чужом ей, враждебном краю нежданно-негаданно становится знаменитостью, звездой, но без сожаления покидает Европу ради пустыни.


Африканец

«Африканец» – это больше чем воспоминания о тех годах, которые Жан-Мари Гюстав Леклезио провел в Африке, где его отец работал врачом. Это рассказ об истоках его мыслей, стремлений, чувств. Именно здесь, в Африке, будущий нобелевский лауреат почувствовал и в полной мере осознал, что такое свобода – бескрайняя, безграничная. Свобода, которую можно ощутить только на этом континенте, где царствует дикая природа, а люди не знают условностей.


Блуждающая звезда

В романе знаменитого французского писателя Жана-Мари Гюстава Леклезио, нобелевского лауреата, переплетаются судьбы двух девочек — еврейки Эстер и арабки Неджмы (оба имени означают «звезда»). Пережив ужасы Второй мировой войны во Франции, Эстер вместе с матерью уезжает в только что созданное Государство Израиль. Там, на дороге в лагерь палестинских беженцев, Эстер и Неджма успевают только обменяться именами. Девочки больше не встретятся, но будут помнить друг о друге, обе они — заложницы войны. И пока люди на земле будут воевать, говорит автор, Эстер и Неджма останутся блуждающими звездами.«Я думаю теперь о ней, о Неджме, моей светлоглазой сестре с профилем индианки, о той, с кем я встретилась лишь один раз, случайно, недалеко от Иерусалима, рожденной из облака пыли и сгинувшей в другом облаке пыли, когда грузовик вез нас к святому городу.


Женщина ниоткуда

Жан-Мари Гюстав Леклезио, один из крупнейших ныне живущих французских писателей, в 2008 году стал лауреатом Нобелевской премии по литературе. Он автор тридцати книг – это романы, повести, эссе, статьи.Впервые на русском языке публикуются две повести Леклезио – «Буря» и «Женщина ниоткуда». Действие первой происходит на острове, затерянном в Японском море, другой – в Кот-д’Ивуаре и парижском предместье. Героини – девочки-подростки, которые отчаянно стремятся обрести свое место в неприветливом, враждебном мире.


Онича

Аннотация издательства 1Африка, пугающая и притягательная… Она воспламенила кровь Джеффри Аллена, как малярийная лихорадка. Околдовала его жену May. Стала навеки утраченной родиной их сыну Финтану. Видением, грезой, что явилась им на берегах реки Нигер, в колониальном захолустье крохотного городка Онича.Аннотация издательства 2Первый же роман принес признание Ж. М. Г. Леклезио. Это был «Процесс» (1963), отмеченный премией Ренодо. Еще одну престижную награду — премию Поля Морана — писатель получил за «Пустыню» (1980)


Золотая рыбка

Один из лучших романов выдающегося французского писателя, нобелевского лауреата Ж.-М. Г. Леклезио описывает приключения арабской девочки, которую украли, когда она была совсем маленькой. Эта «золотая рыбка», сумевшая избежать сетей, которые на нее накидывает жизнь, «заплывает» то в алжирский публичный дом, то в испанские трущобы, то в омут парижской богемы, то на фестиваль джазовой музыки в Америке. В конце концов героине удалось отыскать свою настоящую родину, и, прикоснувшись к истокам, она готова вступить в новую жизнь.* * *Нобелевская премия Леклезио — достойный ответ тем, кто предрекает закат французской культуры.«Нувель обсерватер»* * *Роман знаменитого французского писателя, лауреата Нобелевской премии Жан-Мари Гюстава Леклезио — это история арабской девушки, жизнь которой полна приключений.


Рекомендуем почитать
Времена и нравы. Проза писателей провинции Гуандун

В сборник вошли пятнадцать повестей и рассказов, принадлежащих перу писателей из южно-китайской провинции Гуандун – локомотива китайской экономики. В остросюжетных текстах показано столкновение привычного образа мыслей и традиционного уклада жизни китайцев с вызовами реформ, соблазнами новой городской жизни, угрозами глобализации. Взлеты и падения, надежды и разочарования, борьба за выживание и воплощение китайской мечты – таковы реалии современной китайской действительности и новейшей литературы Китая.


Избранное

В «Избранное» писателя, философа и публициста Михаила Дмитриевича Пузырева (26.10.1915-16.11.2009) вошли как издававшиеся, так и не публиковавшиеся ранее тексты. Первая часть сборника содержит произведение «И покатился колобок…», вторая состоит из публицистических сочинений, созданных на рубеже XX–XXI веков, а в третью включены философские, историко-философские и литературные труды. Творчество автора настолько целостно, что очень сложно разделить его по отдельным жанрам. Опыт его уникален. История его жизни – это история нашего Отечества в XX веке.


Керженецкие тайны

Прошлое и настоящее! Оно всегда и неразрывно связано…Влюбленные студенты Алексей и Наташа решили провести летние каникулы в далекой деревне, в Керженецком крае.Что ждет молодых людей в неизвестном им неведомом крае? Аромат старины и красоты природы! Новые ощущения, эмоции и… риски!.. Героев ждут интересные знакомства с местными жителями, необычной сестрой Цецилией. Ждут порывы вдохновения от уникальной природы и… непростые испытания. Возможно, утраты… возможно, приобретения…В старинном крае есть свои тайны, встречаются интересные находки, исторические и семейные реликвии и даже… целые клады…Удастся ли современным и уверенным в себе героям хорошо отдохнуть? Укрепят ли молодые люди свои отношения? Или охладят?.


Один из путей в рай

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Путь в никуда

О рождении и развитии исламофашизма.


Дорога на Царьград

Ненад Илич – сербский писатель и режиссер, живет в Белграде. Родился в 1957 г. Выпускник 1981 г. кафедры театральной режиссуры факультета драматических искусств в Белграде. После десяти лет работы в театре, на радио и телевидении, с начала 1990-х годов учится на богословском факультете Белградского университета. В 1996 г. рукоположен в сан диакона Сербской Православной Церкви. Причислен к Храму святителя Николая на Новом кладбище Белграда.Н. Илич – учредитель и первый редактор журнала «Искон», автор ряда сценариев полнометражных документальных фильмов, телевизионных сериалов и крупных музыкально-сценических представлений, нескольких сценариев для комиксов.