Путешествия по Африке - [12]

Наряд мужчин, всех без исключения нагих, состоит из следующих предметов: ожерелье из нанизанных рядами зубов домашних животных, в редких случаях из особенно высоко-ценимых львиных зубов; железные обручи на сгибах рук и на лодыжках; широкие толстые браслеты из слоновой кости, которые они обычно носят на правом предплечье; пояс из шнура с нанизанными маленькими тоненькими кружками, которые шлифуются из скорлупы речных ракушек, с кистями из звериных хвостов. Излюбленным головным убором являются черные перья, которые придают бари воинственный вид.

Как и у других народов, женщины у бари придают наряду и украшениям больше значения, чем мужчины. Пожилые женщины обвязываются спереди и сзади шкурой козы, выкрашенной в красный цвет (если это одеяние вывернуть наизнанку, то оно напоминает по своей форме меховой плащ наших горных жителей). Молодые женщины, кроме этой шкуры, носят еще и передник, напоминающий кожаный пояс жителей Судана. Плетеный хлопчатобумажный кушак шириной в ладонь опоясывает тело молодой супруги; с кушака спускаются длинные, густо переплетающиеся мотки волокон, которые довершают скудное одеяние. Девушки вместо мехового передника носят широкую, прикрепленную к поясу, спускающуюся до колен кисть, так называемую барика, которая при ходьбе колышется. Третий вид пояса, так называемый рахат, носят только очень молодые девушки и дети: с пояса спускаются петлями железные цепочки длиною в 20–40 см, или вместо них узкие железные пластинки. Вместе со всеми остальными украшениями (цепочками на шее, бусами, браслетами для рук и ног) этот передник при каждом движении девушки издает звук ударяющихся друг о друга железных пластинок, что придает их обладательнице нечто воинственное. Тканями ни мужчины, ни женщины бари не пользуются; несмотря на то, что они уже в течение многих лет были в состоянии себя ими обеспечить, они придерживаются своей старой моды.

Несмотря на все мои старания, я никак не мог наладить обмен с женщинами. Более прилежных и подвижных, чем мужчины, женщин зерибы можно было всегда встретить с маленькими вязанками дров, которыми они снабжали туземцев. Они постоянно носили с собой маленькие корзинки, в которые собирали пригоршни дурры, получаемые в уплату за доставку дров или мелкие услуги: доставка воды, уборка двора, мытье посуды и т. д.

Бари, как и динка, преимущественно скотоводы.

Прогулки со станции в ближайшие окрестности помогали мне коротать время, остававшееся от моих ежедневных занятий по записыванию наблюдений.

Ладо было два года тому назад, из хозяйственных и санитарных соображений, укреплено и расширено Гордон-па-шой. К Гондокоро — прежней главной зерибе у Бахр-эль-Дже-беля, возведенной Самуэлем Бэкером ^{16}, расположенной на восточном крутом берегу рукава Нила, вследствие обмеления реки, не могли больше приставать корабли. Река за последние годы приняла западное направление, так что главное русло, на котором была построена эта станция, все более превращалось в заболоченное, засыпанное песком второстепенное русло. Это не могло не отразиться на санитарном состоянии Гондокоро. Смертность среди прибывших из Хартума была постоянно очень большой.

Новая главная станция, возведенная на высоком левом берегу, возвышалась на несколько метров над рекой. Окруженная лесами, доходившими почти до ворот, она в период дождей оказывалась окруженной болотами. С годами неблагоприятные условия улучшились, но все же станция постепенно подвергалась разрушению и размывам.

В Ладо в ноябре не так легко было получить овощи или бобовые плоды; только в конце декабря сады и поля дают свой урожай: бамия ^{17}, мелохия (Corchorus olitorius) ^{18}, арбузы, по-арабски «бати», — вот основные продукты. Хлебных злаков здесь почти не сеют. Туземцы, населяющие станцию, живут беззаботной жизнью (как и везде в Судане), рассчитывая на подвоз хлеба из Хартума.

Долгое отсутствие кораблей из-за частого обмеления реки, забиваемой большим количеством травы, постоянно угрожает населению голодом. Гордон-паша, учитывая это обстоятельство, отменил старую систему реквизиции и наладил снабжение продовольствием всех станций из Хартума. Однако, так как вследствие большого спроса цены на дурру и в Хартуме стали быстро расти, Гордону было дано указание обеспечить себя продовольствием на месте в собственной провинции.

Прежде чем он успел осуществить свои планы, ему пришлось оставить Ладо и верхнюю область Нила, чтобы принять на себя управление всем египетским Суданом. Ба-гит-ага, мудир Макарака, обратил внимание Гордона на богатство этих стран злаками и сравнительную легкость их доставки через леса и саванны страны Ниамбара. Они доходят почти до самого Ладо. На расстоянии нескольких часов от северных ворот находятся горы Ниеркани, или Джебель Ладо. Перед зрителем парковый ландшафт: несколько мощных старых деревьев, переходящих вдали в низкий светлый кустарник, который на горизонте кажется ограниченным горами Ниамбары. Единичные болотистые места с кудрявым кустарником в виде островков являются безопасным пристанищем для диких кабанов. А в непосредственной близости от зерибы над ней постоянно носятся в большом количестве мощные хищные коршуны-стервятники (Vultur barbatus, Vultur monachus, также Vultur Riippellii), высматривающие отходы от кухни и бойни и обыскивающие все мусорные кучи. Они не прерывают своих занятий даже при приближении человека, так как им незачем его бояться. Так же, как в старину египтяне охраняли очищающих воздух перкноптеров