Путешествия Лемюэля Гулливера - [35]

Королевская кухня – поистине величественное здание со сводами высотой около шестисот футов. Главная печь имеет в ширину только на десять шагов меньше, чем купол св. Павла{31}, который я нарочно измерил по возвращении в Англию. Но, я думаю, мне никто не поверит, если я стану описывать рашперы[17], чудовищные горшки и котлы и другие гигантские принадлежности этой кухни. Строгие критики, наверно, подумают, что я, подобно всем путешественникам, несколько преувеличиваю. А в то же время я опасаюсь, как

бы мне при попытке избежать упреков в преувеличении не впасть в другую крайность. Возможно, что когда-нибудь эти записки будут переведены на бробдингнегский язык (Бробдингнег – название этого королевства), и мне бы очень не хотелось, чтобы король и его подданные имели основание обижаться на меня за то, что я дал ложное и преуменьшенное представление об их стране.

Его величество редко держит в своих конюшнях более шестисот лошадей. Ростом они от пятидесяти четырех до шестидесяти футов. Во время торжественных выездов короля сопровождает гвардия в количестве пятисот всадников. Долгое время мне казалось, что не может быть зрелища более блистательного и величественного. Но мне пришлось переменить мнение, когда я увидел королевскую армию в полном боевом порядке.

Глава пятая

Различные приключения автора. Автор показывает свое искусство в мореплавании.

Моя жизнь была бы довольно счастливой, если бы благодаря своему росту я не подвергался разным смешным и досадным приключениям. Некоторые из этих приключений я позволю себе рассказать читателю.

Глюмдальклич часто выносила меня в дорожном ящике в дворцовый сад. Иногда она вынимала меня из ящика и держала на руке или спускала на землю. Однажды, еще в то время, когда карлик жил при дворе, он пошел в сад следом за нами. Моя нянюшка спустила меня на землю возле карликовых яблонь. Тут же остановился и карлик. Заметив это, я не удержался и довольно плоско пошутил над тем, что и деревья и он одинаково карлики. В отместку злой шут подстерег, когда я проходил под одной из яблонь, и встряхнул ее. С десяток яблок величиной с хороший бочонок посыпались на меня; одно из них угодило мне в спину и сшибло меня с ног. Я плашмя растянулся на земле. К счастью, я не получил повреждений. Эта шалость прошла для карлика без наказания. Я первый задел его и потому постарался выхлопотать ему прощение.

В другой раз Глюмдальклич отлучилась куда-то со своей гувернанткой и оставила меня одного на садовой лужайке. Внезапно разразился страшный град. Я тотчас был сбит с ног, и градины величиной с теннисные мячи

жестоко меня избили. С величайшим трудом, на четвереньках добрался я до гряды с тмином и нашел там убежище. Но я был так избит, что пролежал в постеле десять дней. В этом нет ничего удивительного. Каждая градина здесь почти в тысячу восемьсот раз больше, чем у нас в Европе. Я могу утверждать это на основании опыта, потому что из любопытства взвешивал и измерял тамошние градины.

В том же саду со мной произошло другое приключение, гораздо более опасное. Мне нередко хотелось побыть в одиночестве, чтобы без помех отдаться своим думам и воспоминаниям. Тогда я просил нянюшку оставить меня одного в каком-нибудь тихом и безопасном уголке сада. И вот однажды Глюмдальклич вынесла меня в сад и, предоставив мне полную свободу, ушла с гувернанткой и знакомыми дамами в другую часть сада, откуда не могла слышать моего голоса. Во время ее отсутствия небольшой белый спаньель[18], принадлежавший одному из садовников, случайно забрался в сад и пробегал недалеко от места, где я лежал. Почуяв меня, собака устремилась ко мне, схватила в зубы, принесла к хозяину и, виляя хвостом, осторожно положила на землю. К счастью, собака была очень хорошо выдрессирована и несла меня так осторожно, что не только не поранила, но даже не порвала мне платья. Бедный садовник хорошо знал меня и страшно перепугался. Он осторожно поднял меня обеими руками и спросил, как я себя чувствую. Но от неожиданности у меня захватило дух, и я не мог выговорить ни слова. Спустя несколько минут я пришел в себя, и садовник отнес меня невредимым к моей нянюшке. Та уже успела вернуться и в страшной тревоге разыскивала и окликала меня. Она выбранила садовника за собаку. Но мы умолчали об этом случае. Глюмдальклич боялась гнева королевы, а я, говоря откровенно, не хотел разглашать при дворе историю, в которой играл не слишком завидную роль.

После этого случая Глюмдальклич твердо решила ни на минуту не выпускать меня из виду на прогулках. Я уже давно опасался, что она примет такое решение, и потому скрывал от нее некоторые незначительные приключения, случившиеся со мной в ее отсутствие. Раз на меня ринулся коршун, паривший над садом. Он, наверно, унес бы меня в своих когтях. Но я смело вытащил кортик и, обороняясь, убежал под густой шпалерник. В другой раз я взобрался на свежую кротовью кучу и провалился по шею в нору. Чтобы объяснить, почему у меня испорчено платье, я выдумал какую-то небылицу, которую не стоит повторять. Как-то раз, гуляя в одиночестве по садовой

дорожке и вспоминая мою бедную Англию, я споткнулся о раковину улитки и сломал себе правую ногу.