Путешествия и приключения барона Мюнхгаузена - [18]

О силѣ толчка вы можете, милостивые государи, судить уже изъ того, что всѣ люди, находившіеся въ средней каютѣ, во время толчка подскочили до потолка и получили серьезные ушибы, а я такъ сильно ударился въ потолокъ головой, что она глубоко ушла въ туловище и только болтались руки да ноги.

Что вы смѣетесь? Думаете я шучу? Увѣряю васъ, что прошло нѣсколько мѣсяцевъ, пока корабельному врачу удалось — немного вытянуть ее изъ туловища, благодаря безпрестанному серьезному леченію. Я не мало помучился пока голова поднялась до глазъ: мнѣ приходилось ходить съ провожатымъ, потому что передъ собой я ничего не видѣлъ. Мало-по-малу голова стала принимать свое естественное положеніе и, наконецъ, выправилась окончательно.

Мы еще въ недоумѣніи искали скалу, о которую ударился нашъ корабль и не успѣли оправиться отъ ужаса и смущенія, какъ, вдругъ, всѣ наши догадки сразу разрѣшились самымъ непредвидѣнныхъ образомъ. Капитанъ суетился и бѣгалъ по палубѣ, дѣлая различныя распоряженія машинному отдѣленію и матросамъ, которые въ замѣшательствѣ бѣгали, хватаясь за исполненіе приказаній, но толку было мало. Во время этой суетни, вдругъ, неожиданно корабль зашатался и изъ подъ него вынырнулъ громадной величины китъ. Онъ, очевидно, преспокойно спало, на поверхности воды, согрѣваемый пріятными лучами солнца, а мы, не замѣтивъ морскаго великана, наѣхали ему на спину и потревожили его тихій, сладкій сонъ.

Своей неосторожностью мы его такъ разозлили, что онъ однимъ ударомъ хвоста поломалъ всѣ мачты на кораблѣ и привелъ въ ужасъ весь экипажъ. Въ сильномъ гнѣвѣ онъ схватилъ бездонной пастью нашъ главный якорь съ цѣпью, висѣвшій по обыкновенію съ задней части корабля и потащилъ насъ впередъ со скоростью, по крайней мѣрѣ, восьми миль въ часъ. Такимъ образомъ онъ протащилъ насъ цѣлыхъ тринадцать часовъ и мы ничего не могли сдѣлать, но къ счастью цѣпь, служившая якорной привязью, оборвалась и мы, потерявъ свой якорь, помчались съ пріобрѣтенной скоростью, прямо къ устью рѣки святаго Лаврентія. Кто знаетъ, что могло бы случиться съ нами, если бы не оборвалась цѣпь! Постепенно скорость корабля уменьшалась и намъ удалось, наконецъ, остановить нашъ корабль. Остановившись, мы починили пострадавшую палубу, поставили новыя мачты, укрѣпили снасти и паруса и повернули опять къ югу. Черезъ нѣкоторое время, когда мы доплыли до того мѣста, гдѣ столкнулись съ китомъ, мы нашли своего злого врага уже мертвымъ. Его громадное тѣло плавало на поверхности воды, точно островъ, и занимало немного больше мили. Сначала мы хотѣли взять его цѣликомъ, но нашъ корабль не въ состояніи былъ тянуть его за собой. Нѣкоторые матросы совѣтовали разрѣзать его на части и сложить на кораблѣ, но и этого нельзя было сдѣлать, такъ какъ судно наше могло-бы потонуть отъ перегрузки. Рѣшили взять только одну голову, которую съ большимъ трудомъ отрѣзали и вытянули на бортъ. Представьте только нашу радость, когда мы въ пасти кита нашли свой якорь и около 80 саженей цѣпи, намотанной на него. Видно онъ при всемъ стараніи не могъ проглотить якоря, который застрялъ въ зубахъ лѣвой стороны его нижней челюсти. Это было самое интересное приключеніе, случившееся съ нами во время нашего путешествія въ Америку. Больше, кажется, и небыло никакихъ событій. Это было единственное и, какъ видите, очень серьезное приключеніе.

Впрочемъ, нѣтъ! Я совершенно забылъ еще объ одномъ, послѣдствія котораго грозили намъ очень большой опасностью. Оно чуть-чуть не окончилось печальной катастрофой. Не успѣли мы отъѣхать отъ мертваго кита миль на пять, какъ корабль нашъ получилъ течь. Образовалась дыра въ нижней части праваго борта, и вода такъ быстро проникала, что всѣ наши насосы не въ состояніи были бы выкачивать ее и черезъ какихъ нибудь полчаса намъ пришлось бы потонуть, такъ какъ никакого спасенія ожидать не откуда было. Я первымъ случайно замѣтилъ несчастье. Дыра постепенно росла и уже имѣла въ діаметрѣ больше фута. Я нѣсколько разъ крикнулъ товарищамъ о бѣдѣ, но никого, какъ на зло, не видно было. Сначала я старался заткнуть дыру чѣмъ-либо, но всевозможныя средства оказались напрасными.

Что тутъ дѣлать? Въ такую опасную минуту, дѣйствительно, можно потерять голову, но мнѣ удалось таки спасти нашъ прекрасный корабль и весь экипажъ съ поклажей и съ китовой головой самымъ простымъ способомъ, не лишеннымъ, однако, чрезвычайнаго остроумія. Не обращая вниманія на то, что могъ замочитъ панталоны, я быстро сѣлъ на дыру, широко раставивъ ноги, — и, увѣряю васъ, если бы она была даже еще больше, я все же навѣрное закрылъ бы ее.

Въ моемъ поступкѣ, собственно, нѣтъ ничего удивительнаго, вамъ уже извѣстно, что я происхожу изъ стариннаго рода рыцарей, какъ со стороны отца, такъ и со стороны матери. Весь свѣтъ знаетъ о героизмѣ и храбрости моихъ голландскихъ и вестфальскихъ прародителей. Я по совѣсти долженъ сознаться, что мое положеніе было не изъ безопасныхъ, но можно ли думать объ опасности, когда стоишь лицомъ передъ смертью, не только своей, но и всѣхъ своихъ товарищей. Меня скоро освободили отъ опасности, и плотникъ избавилъ меня отъ странной, но зато полезной роли. Искусство плотника спасло нашъ корабль и всѣхъ людей, и я, какъ благородный рыцарь приписываю ему роль спасенія нашего корабля.