Путешествия Христофора Колумба: дневники, письма, документы - [201]

Теперь убедитесь, сколь разумен был Бобадилья, раздав все даром, в том числе десятину на сумму в одно куэнто; при этом никто не требовал у него этих раздач, он же не поставил об этом в известность даже их высочества. Но не только в этом ущерб, им причиненный.

Я знаю, что ошибки совершены были мной не по злому умыслу, и надеюсь, что их высочества поверят тому, что я говорю. Я вижу и знаю, что они отнесутся милосердно к тому, кто происками [врагов] был устранен от служения королям. Я полагаю, и в том совершенно уверен, что их высочества отнесутся ко мне лучше и проявят больше снисходительности, зная, что ошибки я совершил по неведению или по принуждению, а так они и поступят, когда узнают обо всем впоследствии. Ведь я их смиренный слуга, они сами оценят мои труды и выгоды, которые принес им каждый день моей службы. Все они взвесят, как тому нас учит священное писание, где говорится, что в день страшного суда будет сопоставлено и благо и зло.

Если они все же прикажут другим судить меня, чего я не ожидаю, и распорядятся произвести расследование в Индиях, умоляю их смиреннейшим образом направить туда за мой счет двух достойных доверия и уважаемых особ, и они, я уверен, с легкостью установят, что ныне собирается на Эспаньоле пять марок золота за 4 часа. Как бы то ни было, необходимо, чтобы истина была установлена.

Прибыв в Санто Доминго, командор поселился в моем доме и присвоил себе все, что там нашел. Что ж, в добрый час! Быть может, у него была нужда в этом. Пират никогда так не поступил бы с купцом. Особенно жаль мне моих бумаг: из них не удалось мне обратно получить ни одной, а те бумаги, которые мне нужнее всего для оправдания, он припрятал подальше.

Вот какой справедливый и достойный следователь! Все, что он ни делал, было, как все мне говорят, нарушением закона и проявлением деспотизма. Владыка наш всесильный и всезнающий всегда карает зло, особенно же неблагодарность и бесчинства.

[Перевод выполнен по тексту, напечатанному в сборнике Hakluyt Society, v. 70, Select documents illustrating the four voyages of C. Columbus, London, 1933, и сверен с текстом этого документа, приведенного в Raccolta, parte I, v. II, p. 64-74.]

Комментарии к письму христофора колумба кормилице дона хуанакастильского

1. Письмо кормилице наследного принца, донье Хуане де ла Торрес (сестре Антонио де Торреса, через которого Колумб передал в 1494 г. свой мемориал Фердинанду и Изабелле), было написано адмиралом в конце 1500 г., сразу же после того как он прибыл в Кастилию закованным в кандалы.

Так же как и послание неизвестным сеньорам, которое включено в настоящий сборник, это письмо было написано Колумбом в то время, когда он еще не оправился от удара, нанесенного ему Бобадильей, и находился в состоянии крайнего раздражения и тревоги. Сбивчиво и неясно Колумб излагает историю своих злоключений.

Горькие жалобы на свою судьбу сменяются язвительными и гневными нападками на Бобадилью. Отчетливо представляя себе, что Бобадилья был лишь исполнителем воли королевской четы, Колумб жалуется на Фердинанда и Изабеллу, но при этом он не обвиняет их прямо в неблагодарности и, все еще надеясь на благосклонность «их высочеств», взывает к их мягкосердечию, расточая им льстивые и неуклюжие комплименты. Письмо это производит крайне тяжелое впечатление. В каждой его строке чувствуется, что написано оно человеком надломленным, опустошенным, потерявшим точку опоры.

Места, где речь идет об открытии нового неба и нового света и другого мира, ни в коем случае нельзя трактовать в прямом смысле. Упоминая о новом и другом мире, им открытом, Колумб имеет в виду, не неведомый доныне материк Америки, а Азию, – земли «Катая» и «Индий». Весьма любопытны указания Колумба на некогда разработанные им проекты установления связей с Счастливой Аравией и путешествия в Каликут. Скорее всего Колумб имел в виду не переход из Кастилии в Индию морем, вокруг Африки – этот путь был закрыт для испанских кораблей, а иной маршрут: новую сухопутную трассу Александрия – Мекка – Персидский залив – Каликут. Этот путь, тогда еще ее известный европейцам, которые проникали в Индию через Сирию и Персию, имел в глазах Колумба неоценимые преимущества перед старой дорогой в Индию, так как проходил он через земли, в то время еще не завоеванные турками (Египет был завоеван ими в 1514 г., а в Аравию они проникли еще позже).

У Бернальдеса в «Истории католических королей» аравийский маршрут упоминается как раз в связи с планом новых путешествий Колумба.

«Аравийский проект» Колумб предложил в 1494 г., в период, когда шли кастильско-португальские переговоры о разделе мира, за четыре года до того, как Васко да Гама прошел из Португалии в Каликут, обогнув Африку.

Оригинал этого письма неизвестен. Имеются четыре копии, восходящие к началу XVI столетия.

Письмо это написано чрезвычайно неясно и сумбурно, местами с трудом поддается переводу.

2. Хуана де ла Торрес (умерла в 1503 г.) – кормилица наследного принца Хуана (1478-1497), была знатной придворной дамой и пользовалась расположением королевы Изабеллы. Вероятно, Колумб связан был с ней через ее брата Антонио де Торреса. Адресуя письмо Хуане де ла Торрес, Колумб надеялся, что жалобы его на Бобадилью будут доведены до Изабеллы лицом, настроенным к нему благожелательно.