Путешествия Христофора Колумба: дневники, письма, документы - [184]

В воскресенье, 22 июля, вечером, когда установилась уже хорошая погода, видели неисчислимые стаи птиц, которые с западо-юго-запада летели к северо-востоку. Адмирал говорит, что то была верная примета близости земли.

То же самое замечено было в понедельник и в последующие дни, когда однажды на адмиральский корабль залетел глупыш.

Появились также птицы, которые называются «вилохвостками». Адмирал, судя по таким признакам, как появление птиц, предполагал увидеть землю на 17-й день плаванья при хорошей погоде.

Но так как в понедельник земля не показалась, он решил на следующий день, во вторник, 31 июля, когда стал ощущаться недостаток пресной воды, изменить западный курс, которым он шел, и, приняв вправо, направиться к острову Доминике или к одному из островов, населенных каннибалами. Поэтому он приказал взять на север, четверть к северо-востоку, и шел в этом направлении до полудня.

«Но, – говорит он, – так как его небесное величество, всегда относилось ко мне милосердно, случилось так, что на мою удачу и по воле случая один моряк из Уэльвы, мой приближенный по имени Алонсо Перес, поднялся на габию[марс] и увидел на западе землю, а было до нее 15 лиг, и то, что приметил он, было похоже на три скирды или три холма». Таковы его слова. Землю эту он назвал островом Тринидад ¹⁵, так как еще до этого он принял решение назвать так первую землю, которую доведется ему открыть. «И угодно было господу нашему, – говорит он, – что по его державной воле сразу же замечены были стоящие рядом три стога или три горы, обозримые одним взглядом. Всемогущий бог по кротости своей да ведет меня так, чтобы я принес ему наибольшую пользу, а вашим высочествам доставил бы много радости. Ибо воистину было чудом открыть в этой стороне землю, таким же чудом, каким было открытие, совершенное в первом путешествии».

По своему обычаю он вознес хвалу богу. И все восхваляли доброту всевышнего и с радостью и восторгом пропели «Salve Regina» и другие молитвы и божественные тексты, содержащие хвалу богу и нашей владычице, как то водится у моряков, по крайней мере, наших, испанских, повторяющих эти молитвы и в горе и в радости.

Здесь адмирал делает отступление и говорит о всем, что совершено было им для короля и королевы и о своем постоянном стремлении служить им – и «не так, как о том говорят из зависти злые языки и лжесвидетели».

Он вспоминает о жаре, которую ему пришлось перенести, и говорит о том, что теперь он шел на той же параллели, чтобы приблизиться к земле, к которой он наметил путь, приняв курс на запад, потому что суша сама по себе несет свежесть. На ней зарождаются источники и реки, которые вызывают мягкость воздуха и умеряют его температуру. И именно по этой причине, как говорит адмирал, португальцы могут плавать в водах Гвинеи под самым экватором: ведь они, как всем известно, в своих плаваньях держатся вдоль берега. Далее он говорит, что находится на той же параллели, где расположены места, откуда приносят золото королю Португалии. И поэтому адмирал полагает, что тот, кто обследует эти моря, найдет там много ценного. И он признается, что нет человека на свете, которому бог оказал бы столико милостей, как ему, и просит господа послать ему нечто такое, от чего возрадовались бы их высочества и весь христианский мир. И он добавляет, что даже если бы ничего сулящего выгоду не было бы найдено в этой стороне, следовало бы премного ценить ее за одну только красоту здешних земель – зеленых, лесистых, поросших пальмами – и столь же привлекательных, как сады Валенсии в мае. Он говорит, что считает чудом, что так близко от экватора, всего лишь в 6 градусах от него, короли Кастилии будут иметь земли; ведь Изабелла отстоит от экватора на 24 градуса¹⁴.

После того, как, к великому утешению для всех, замечена была земля, адмирал отказался идти путем, которым он собирался следовать в поисках одного из каннибальских островов, чтобы запастись там водой, а в ней ощущалась острая нужда, и направился к этой земле. Он проследовал к мысу, который показался на западе. Этот мыс он назвал мысом Галеры, потому что на нем возвышалась скала, издали похожая на идущую под парусами галеру.

К этому мысу он подошел в час вечерни. У берегов его обнаружена была хорошая, ню не глубокая бухта, и адмирал был очень огорчен тем, что в эту бухту не могли войти корабли. Он продолжал путь по направлению к выступу берега, что виднелся лигах в семи от мыса, но гавани не нашел. Везде на берегу леса доходили до самого моря, зрелище прекраснее всего, что видели до сих пор человеческие глаза. Он говорит, что остров этот должен быть очень большим. Показались люди, видели вдалеке каноэ с людьми, которые, по-видимому, ловили рыбу. Эти люди бежали к берегу, к домам, что виднелись в той стороне, куда они устремились. Земля была хорошо возделана, гориста, прекрасна на вид.

В среду, 1 августа, адмирал спустился вдоль берега к западу на 5 лиг и дошел до мыса, близ которого все три корабля стали на якорь. Здесь взяли воду из ручьев и источников. Обнаружены были следы людей, орудие для ловли рыбы, остатки съеденных коз.