Путешествие за счастьем. Почтовые открытки из Греции - [2]

Неделя за неделей, с каждой полученной открыткой росло желание Элли своими глазами увидеть Грецию. Почтовые карточки обещали яркие краски и блеск солнца, и она жаждала убедиться, что так оно и есть. Всю зиму Элли уходила на работу до рассвета и возвращалась домой в семь, а потому шторы в ее квартире оставались постоянно задернутыми. Даже когда наступила весна, ничего не изменилось. Солнце не могло проникнуть к ней. Не жизнь, а сплошная серость, и, уж конечно, совсем не то, чего она ожидала, отправляясь в Лондон из Кардиффа. Свет, на который она надеялась в Лондоне, казался тусклым. Только открытки и подбадривали ее: Каламбака, Кардица, Катерини — все это сразу же добавлялось к подборке.

Работа по продаже рекламных площадей в экономическом журнале с самого первого дня не приводила Элли в восторг, но рекрутинговое агентство убедило ее, что именно с этого начинается дорога в издательский бизнес. Маршрут этот представлялся ей кривоватым. Клиенты западали на ее звонкий голос и валлийский говорок, и она легко выполняла планы, которые ставил перед ней глава отдела продаж рекламы. Благодаря этому у Элли оставалось в запасе несколько часов, за которые она могла заработать дополнительные комиссионные или, чем она и занималась теперь, убивать время в Интернете в поисках фотографий и сведений о Греции. Среди сослуживиц Элли, тянувших ту же лямку на пороге тридцатилетия, многие спасались здесь от безработицы и горели желанием сменить род деятельности. Подавляющая масса безликого офисного планктона мечтала о сцене. Что же касается Элли, она хотела одного: оказаться как можно дальше от Вест-Энда.

Открытки превратились в наваждение. Идеализированные картинки, которые она собирала, становились для нее все более важными. Летом карточки начали приходить с островов. Фотографии были невероятно красивыми, на них отливали голубизной море и небо. Андрос, Икария… Существуют ли они на самом деле? Или снимки ретушируют? Но вот прошло несколько недель, в течение которых Элли не получила ни одной открытки. Ее захлестнуло разочарование. А любые поиски были заведомо обречены на неудачу.

На выходные, к которым добавились банковские каникулы, она уехала к родителям в Кардифф и субботний вечер провела со школьными друзьями — они бродили по местам, где прошла их юность. Что ж, все успели обзавестись семьями, а кое-кто — даже детьми. Между прочим, одноклассница попросила стать крестной ее ребенка. Элли была у нее подружкой на свадьбе и отказать не могла, но почему-то расстроилась. Должно быть, оттого, что порвалась нить, связывавшая ее с детством.

В Уэльсе стояли холода, но и Лондон показался Элли сумрачнее обычного, когда поезд прибыл в Паддингтон. В подземке по пути к Кенсал-Райз она снова думала про открытки. Может быть, очередная лежит в почтовом ящике? Элли ворвалась в коридор и тут же получила однозначный ответ: ящик был пуст. Вот так, последняя открытка пришла более месяца назад с Икарии…

Элли вошла в квартиру и сразу обратила внимание, что карточки на щите стали скручиваться, хотя краски на них сияли ярко, как прежде. Все это начинало мучить ее. Может быть, наступил момент проверить, в самом ли деле небеса там такие голубые. Увидеть, так ли прозрачен воздух, как кажется на фотографиях. Вполне возможно, что открытки сильно приукрашивают действительность. Или они хотя бы отчасти ее отражают?

Элли заглянула в паспорт (последний раз он был нужен два года назад, когда провела одинокий уик-энд в Испании), затем нашла рейс до Афин, который стоил меньше дешевых туфелек, купленных на днях в Кардиффе. Нет, она не была заядлой путешественницей. За всю жизнь успела четырежды съездить в Испанию, два раза побывать в Португалии и несколько раз — во Франции (чтобы отдохнуть на природе во время школьных каникул). Сезон близился к концу, так что найти отель за разумную цену не составило труда. Она пропустила несколько ссылок, а потом наткнулась на сайт со знакомым названием «Нафплион». Неделя проживания в курортном местечке, поблизости от моря, с полупансионом, обойдется в сто двадцать фунтов. По крайней мере, Элли увидит одно из тех мест, где побывал А. И может, какие-нибудь еще, если хватит времени. Решение родилось внезапно, но, чего уж греха таить, идею поездки Элли вынашивала несколько месяцев.

Пролетела еще одна неделя. Когда Элли сообщила своему лукавому боссу, что хочет взять отпуск на десять дней, он, казалось, отнесся к этому с безразличием.

— Свяжитесь со мной, когда вернетесь, — сказал он.

Ответ был довольно двусмысленным; уж не увольняют ли ее, подумала она.

Принтер распечатывал ее посадочный талон, а Элли думала о том, что ни минуты не будет тосковать по комнате без окон с рядами телефонов.

Она дождаться не могла, когда покинет это несмелое тепло английского лета, которое вскоре незаметно соскользнет в осень. На последней открытке, присланной А., была изображена прекрасная гавань с лодками и очаровательными домами на берегу. Элли почти слышала плеск воды о борт. Место казалось таким мирным, а главное — манящим.

Икария: Она из другого века.

Давно пришло время посмотреть на эту новую страну и увидеть, правду ли писал А. Неужели люди там заговаривают с незнакомцами? Приглашают их к себе? Она три года прожила в Лондоне, и ни разу никто из коллег не пригласил ее домой. И уж конечно — ни один человек из тех, с кем она сталкивалась в кафе. Элли хотела на собственном опыте пережить то, о чем писал А.