Путешествие в Икарию - [13]
— Не будем, однако, спешить. Сговоримся сначала об условиях, ибо Корилла ставит одно условие.
— Какое? Говорите скорей!
— Чтобы Вильям пришел сообщить ей, что милорд вышел. Согласны? (Я обнял его во второй раз.)
— Ладно, — сказал он, смеясь, как сумасшедший, — я счастливо выполнил опасную миссию. Бегу теперь отдать отчет о своей миссии моему грозному господину, который ждет меня. Итак, сегодня вечером, в шесть часов.
Если бы земля вращалась, согласно моему желанию, скорее, то вечер настал бы раньше, чем обыкновенно. Чтобы ждать его с меньшим нетерпением, я принял приглашение Евгения посмотреть с ним вместе одну из национальных типографий.
Осмотр этой типографии доставил мне едва ли не большее удовольствие, чем зрелище египетских пирамид. Прежде всего следует заметить, что эту типографию построила республика и архитектор получил всю необходимую для этого территорию.
Представьте себе теперь огромное по своей длине здание, где в двух этажах, поддерживаемых сотнями небольших железных колонн, работают пять тысяч типографов. В двух верхних этажах, против стен, расположены полки со сложенным на них разного рода типографским шрифтом, доставляемым наверх машинами. Посредине, на одной линии, стоят наборные кассы, скрепленные спинками по две: перед каждой из них работает наборщик, имеющий под рукой все, что ему нужно.
Сбоку, на одной линии, расположены каменные доски, на которых ставится набор, свёрстывается и замыкается форма. Около каждого из этих столов есть отверстие, через которое форма механически спускается в пресс, находящийся в нижнем этаже.
В каждом этаже находятся три или четыре ряда касс и столов. Это действительно великолепное зрелище. В нижнем этаже находятся скоропечатные машины
Налево от типографии расположены огромные заведения для фабрикации бумаги, красок, шрифта и для хранения сырых материалов или фабрикатов, которые доставляются и увозятся по каналу на машинах.
И эти машины имеются в таком большом количестве, что они исполняют почти все, заменяя, сказали нам, около пятидесяти тысяч рабочих. Все так хорошо налажено, что тряпье превращается в бумагу, переходящую непосредственно на печатную машину, которая печатает на ней с обеих сторон и передает ее, отпечатанную и высушенную, в фальцовочную мастерскую. Последняя находится направо от типографии вместе с другими большими зданиями для комплектования, сшивания и брошюровки отпечатанных листов, переплета книг и книжных складов.
Таким образом, все мастерские и все рабочие, связанные с печатным делом, соединены в одном квартале и составляют вместе маленький город, ибо эти рабочие почти все живут по соседству от своих мастерских.
— Подумайте, — повторял все время восхищенный Евгений, — подумайте только, какая экономия места и времени вытекает из этой удивительной организации, не говоря уже об экономии ручного труда, достигаемой благодаря применению машин. И именно республика умеет организовать таким образом свои мастерские, своих механиков и рабочих!
Я был так же удивлен, как и Евгений, при виде этого ансамбля, этого порядка, этой деятельности, и уже предвидел, как много может производить страна, если все отрасли промышленности организованы по такому плану. Но все это не мешало мне находить, что шесть часов приближались чересчур медленно.
Я пришел, наконец, к Вальмору точно в условленное время и не без волнения входил в салон, где собралась уже вся семья. Представьте себе мое смущение, когда я увидел, что Корилла быстро поднялась с места, воскликнув:
— А, вот и он! Я хочу его принять! — И побежала ко мне, говоря:
— Да подойдите же, Вильям, и дайте мне руку, сегодня я хочу вас представить моему отцу.
— Милорд, — произнес старец торжественным тоном, протягивая мне руку, — полный благодарности за хороший прием, который я получил когда-то в вашей стране, я буду весьма доволен, если дом мой будет вам приятен, и вся моя семья будет польщена, если вы будете рассматривать нас как друзей. Допуская вас в среду моих дорогих дочерей и любимых внучек, я даю вам доказательство моего высокого уважения к вашему характеру и полного доверия к вашей чести. Будьте снисходительны к моим детям, которые в своем невинном и шаловливом веселье обходятся с вами как со старым знакомым.
Все дети после этого столпились вокруг меня и взапуски старались меня приласкать. Я был смущен, проникнут почтением, очарован, восхищен, и слова старца запечатлелись в душе моей, как священные.
— Динар не придет, — сказал мне Вальмор, — потому что он ждет свою мать и сестру. Хотите вы посетить его?
Я согласился, и мы поднялись, чтобы уйти.
— Прекрасно, — сказала Корилла, взяв свою шляпу, — мы имеем только одного холостяка брата и одного друга дома, и когда бедная Селиния и я хотим повидать наших друзей, эти галантные господа уходят, не удосуживаясь даже узнать, хотим ли мы, чтобы они нас проводили… Но подождите, господа, мы желаем вас проводить. Селиния, дай руку Вальмору, а я возьму под руку Вильяма.
Почти опьяненный соседством такого очаровательного создания, я все же чувствовал себя совершенно свободно с Кориллой, хотя вообще я очень робок и стесняюсь в обществе женщин.
Из предисловия:Необходимость в книге, в которой давалось бы систематическое изложение исторического материализма, давно назрела. Такая книга нужна студентам и преподавателям высших учебных заведении, а также многочисленным кадрам советской интеллигенции, самостоятельно изучающим основы марксистско-ленинской философской науки.Предлагаемая читателю книга, написанная авторским коллективом Института философии Академии наук СССР, представляет собой попытку дать более или менее полное изложение основ исторического материализма.
Монография посвящена исследованию становления онтологической парадигмы трансгрессии в истории европейской и русской философии. Основное внимание в книге сосредоточено на учениях Г. В. Ф. Гегеля и Ф. Ницше как на основных источниках формирования нового типа философского мышления.Монография адресована философам, аспирантам, студентам и всем интересующимся проблемами современной онтологии.
М.Н. Эпштейн – известный филолог и философ, профессор теории культуры (университет Эмори, США). Эта книга – итог его многолетней междисциплинарной работы, в том числе как руководителя Центра гуманитарных инноваций (Даремский университет, Великобритания). Задача книги – наметить выход из кризиса гуманитарных наук, преодолеть их изоляцию в современном обществе, интегрировать в духовное и научно-техническое развитие человечества. В книге рассматриваются пути гуманитарного изобретательства, научного воображения, творческих инноваций.
Книга – дополненное и переработанное издание «Эстетической эпистемологии», опубликованной в 2015 году издательством Palmarium Academic Publishing (Saarbrücken) и Издательским домом «Академия» (Москва). В работе анализируются подходы к построению эстетической теории познания, проблематика соотношения эстетического и познавательного отношения к миру, рассматривается нестираемая данность эстетического в жизни познания, раскрывается, как эстетическое свойство познающего разума проявляется в кибернетике сознания и искусственного интеллекта.
Автор книги профессор Георг Менде – один из видных философов Германской Демократической Республики. «Путь Карла Маркса от революционного демократа к коммунисту» – исследование первого периода идейного развития К. Маркса (1837 – 1844 гг.).Г. Менде в своем небольшом, но ценном труде широко анализирует многие документы, раскрывающие становление К. Маркса как коммуниста, теоретика и вождя революционно-освободительного движения пролетариата.
Книга будет интересна всем, кто неравнодушен к мнению больших учёных о ценности Знания, о путях его расширения и качествах, необходимых первопроходцам науки. Но в первую очередь она адресована старшей школе для обучения искусству мышления на конкретных примерах. Эти примеры представляют собой адаптированные фрагменты из трудов, писем, дневниковых записей, публицистических статей учёных-классиков и учёных нашего времени, подобранные тематически. Прилагаются Словарь и иллюстрированный Указатель имён, с краткими сведениями о характерном в деятельности и личности всех упоминаемых учёных.