Путешествие по всему миру на «Буссоли» и «Астролябии» - [26]
Я уже рассказал, каким образом наши астрономы употребили свое время. Наши натуралисты также пожелали извлечь пользу из нашей стоянки на рейде Санта-Круса и отправились на пик Тенерифе вместе с несколькими офицерами двух кораблей. Мсье де ла Мартинье собрал образцы растений по пути и нашел несколько любопытных видов. Мсье де Ламанон измерил высоты пика с помощью барометра, который опустился на вершины горы до 18 дюймов, 4 линии и 3/10. В тот же момент в Санта-Крус-де-Тенерифе барометр показал 28 дюймов и 3 линии. Термометр, который в Санта-Крус показал 24,5°[50], на вершине пика показывал неизменные 9°. Предоставлю каждому желающему возможность вычислить высоту пика самостоятельно. Этот метод очень неточен, посему я предпочел привести то, что дано в задаче, а не решение.
Мсье де Моннерон, капитан инженерных войск, также участвовал в восхождении, чтобы измерить высоту горы относительно уровня моря с помощью нивелира. Это — единственный способ измерения высоты этой горы, который еще не применялся. Трудности рельефа, кроме непреодолимых преград, не остановили бы его, поскольку он превосходно подготовлен к занятиям подобного рода. Но на пути он столкнулся с препятствиями менее значительными, чем ожидал, и за один день справился со всем самым трудным. Он достиг своего рода равнины, уже на большой высоте, однако с легким доступом, в радостном предвкушении скорого окончания своей работы, как вдруг столкнулся с трудностями со стороны своих проводников, которые не смог преодолеть. Их мулы не пили почти семьдесят два часа, и ничто, ни уговоры, ни деньги, не могло заставить погонщиков задержаться там дольше.
Мсье де Моннерону пришлось прервать работу, которую он уже считал завершенной и которая стоила ему невероятных усилий и значительной суммы денег: он был вынужден нанять семь мулов и восемь проводников, чтобы доставить поклажу и помочь ему в работе. Однако он не лишился полностью плодов своих трудов, поскольку определил все основные значения. И теперь достаточно будет одного дня, чтобы завершить измерения, что является более удовлетворительным результатом, чем достижения всех прошлых путешественников.
Маркиз де Брансифорте, бригадный генерал и губернатор всех Канарских островов, во время нашего пребывания на рейде Санта-Круса не переставал оказывать нам знаки самой искренней дружбы.
Мы смогли выйти в море лишь в три часа пополудни 30 августа. Наши корабли были нагружены еще больше, чем при отплытии из Бреста, однако с каждым днем наши припасы должны уменьшаться. До прибытия на острова Южного моря нам нужно будет лишь пополнить запасы воды и древесины. Я полагаю, что смогу раздобыть и то и другое на Триндади, поскольку я решил не заходить на острова Зеленого Мыса, на которых в это время года очень нездоровые условия. А здоровье наших команд — это наше главное достояние. Ради его сохранения я приказал окурить нижние палубы и каждый день складывать гамаки с восьми часов утра до захода солнца. Чтобы у каждого было достаточно времени для сна, команда разделена на три вахты: после четырех часов службы следуют восемь часов отдыха. Поскольку у меня на палубе остается лишь самое необходимое количество людей, этот порядок действует в хорошую погоду; когда море беспокойно, я вынужден возвращаться к старинным обычаям[51].
Наш переход до экватора был ничем не примечателен. Пассат покинул нас на 14° северной широты, и затем до экватора непрерывно дул ветер от вест-зюйд-веста. Он заставил меня пойти вдоль побережья Африки, от которого я держался на расстоянии приблизительно шестидесяти лье.
Мы пересекли экватор 29 сентября на 18° западной долготы. В соответствии с моими инструкциями, я был должен стремиться к тому, чтобы пересечь экватор как можно западнее. Однако, к счастью, нас все время вели ветра от оста. Если бы не это обстоятельство, я не смог бы подойти к Триндади, потому что на экваторе мы встретили ветер от зюйд-оста, который сопровождал нас до 20° 25′ южной широты. Таким образом, я был вынужден постоянно править ближе к ветру, который не позволял мне достичь широты Триндади, пока я не оказался приблизительно в двадцати пяти лье к осту от острова. Если бы я подошел к архипелагу Сан-Педру, мне было бы довольно трудно обогнуть восточную оконечность Бразилии. (Мои инструкции не требовали посещения этих островов, но лишь указывали на желательность этого, если я не должен буду «отклоняться от курса».)
Согласно моим расчетам, я прошел над мелью, которую, как предполагается, задел «Принц» в 1747 году. Мы не обнаружили никаких признаков близости суши, кроме птиц, называемых фрегатами, которые в большом количестве сопровождали нас с 8-го градуса северной широты до 3-го градуса южнее экватора. В то же самое время наши корабли окружали тунцы, однако мы смогли поймать лишь несколько рыб, потому что они были столь велики, что порвали все наши лесы. Каждый из выловленных нами тунцов весил, по меньшей мере, шестьдесят фунтов.
Те моряки, которые опасаются в это время года попасть в штиль на экваторе, сильно заблуждаются. У нас не было ни одного безветренного дня, и лишь однажды шел дождь. Впрочем, дождь был достаточно обилен для того, чтобы мы смогли набрать двадцать пять баррелей воды.
