Путешествие по Северу России в 1791 году - [96]

[Несчастному сему скажите, начальники, что за причина его бедствия? Может быть, он и не один подобный ему в России. Духовные начальники! Когда б заведены были порядочные у вас школы, был ли бы этот человек принужден искать убежища в сих страшных жилищах волков и медведей? Когда б вы, рассматривая прилежнее его невежество, не допустили эдак близко к Безкровной Жертве, то не стал бы Престол Всевышнего хранилищем окровавленные добычи; учитель нравов и истолкователь Евангелия не томился бы жалостно под тяжкими ударами публичной казни, в соблазн и поношение всех служителей церкви. Объясня вину верховных пастырей церкви, обращаюсь к вам, беззаконные самовольцы, врученной власти вам нашими монархами. Скажите мне, раскормленные питомцы роскошью и праздностью, как можете вы пышными знаками почестей украшаться монархов ваших, их обременять неумолкающими и усильными требованиями то чинов, то знаков, то денег, то вотчин, когда под игом вашего нерачения загнанная истина молчит, невинность стонет, все степени страждут, никто не находит своего права, а вы, величаясь, напрасно просыпаете ненадобный век в вредном вашем для всех изобилии. Понимаете ль вы, беспечные тунеядцы, на что вам сказано, что губернаторы не суть судьи, что для того, чтоб вы в одном губернском городе не принуждены были быть безотлучны, а оставив бы правосудия течение на судей, присматривая строго за ними по ведомостям, ездили бы беспрестанно по ведомствам своей губернии, исправляли бы пороки, стремление к злу отвращая, направляли бы склонности к общественной пользе и, находя сокровенные дары щедрые природы, приводя их в просвещение, изливали бы трудолюбие, изобилие и блаженство народам, вам врученным. Вы же, вместо вспоможения удрученным, насылаете только указ за указом ко взысканию, не справясь, каковы обстоятельства, каковы годы и каков их жребий. Жестокие, когда у вас сгорают целые селения, и даже целые города, то кто видал вас, чтоб вы поспешно к бедственному сему приключению прискакали и в виде отца утешительного старались бы изведать самых разоренных, и если им не вовсе загладить их убыток, то по крайности облегчить их жребий ласковым приветствием? А вы тут то с кровожадным своим поверенным насылаете им разорительные ваши повеления: тут-то и взыскивают с них наистрожайше положенные подати, тут-то и родятся ваши пагубные ревизии, тут-то и усилятся предписания о строении по плану. Общее сие бедствие городу, и без того уже ярмонкою городничим …. А вы на это время нашлете еще других; тут, всякий безграмотный подлец, сыскавши подлостьми покров ваш, набегает то землемером, то архитектором и обирает, ничего не сделав, остатки погорелых жителей. Я не порицаю, чтоб не было хорошо строить города по плану: оно вводит просвещение, расширяет торги, прославляет век и делает честь государю; но не должно ль вам на то разбирать время, приличность, достаток жителей, словом, обстоятельствы? Ежели есть случай, когда б я позволил сатрапам нашим обременять государя своими просьбами, то только в сих общественных напастях. Государь есть средоточие всеобщей казны, следовательно, во всеобщей гибели должен быть от и строитель, и помощник и утешитель. В настоящем правлении сии бедственные случаи многажды случались: спроси же у вас, многие ль из вас приступали с просьбами к царскому престолу о вспоможении сим несчастным, хотя вы и знаете верно, сколько благодетельная душа управляющая, от сих просьб никогда не отрекается. Тверь выгорела, — спросите, кто ее построил? Казань от злодея разорилась, — чьею же рукою покрылися развалины ее пышными зданиями? Место погорелых петербургских буянов украшает великолепное здание пеньковых анбаров. Но что я говорю? Откажет ли она страждущим, когда на частые и особенная ваши прихотливые прошения, изливяются ее благодеяния?

Но я отстал от моей материи, возвратимся к попу; мне слышится: он стонет.

[Если б не было несчастных, верно б не было и злых. Доколь вы, викарные владыки народов, нерачением, незнанием и корыстолюбием своим ввергать станете род смертных в несчастьи и напасти? Доколь священные законы благоустройства государственного прорицать единственно своевольство владычествующих, бедство подчиненных и казни страждущих под игом вашим? Почто не доискиваетесь вы до источника разнообразных пороков, бедствий и злодейств? Отрите мрак очей ваших, войдите подробно в хижины поселян всех степеней: вы найдете их источник, болезнь, лекарство, блаженство их и ваше. Смотрите: повсюду бедность, праздность, скука; повсюду малая прибыль, а величайший труд. Сколько ж должен человек скорее наклониться к злу, нежели к добру? Самый и климат зовет народ наш к праздности; а праздность, известно, мать пороков. В чужих краях дает крестьянину щедрая природа девять месяцев на работы, а три — на отдыхновение; у нас же четыре месяца на работы, а восемь на обременительную праздность. Там же, по многолюдству поселян, пахарь должен пропитать пять душ, а у нас приходится верно больше осьми, то есть, жену, старого, малого, дворян, служащих, духовных, солдат, штатских, купцов, посадских, рукодельцев, — весь северный край по строгости климата не пашущий, — и отправляете хлеба в чужие края. Вот от чего наш крестьянин, видится, и есть изнурен. Он четыре месяца денно и нощно обливается потом неусыпно, а восемь печется на печи. Чтоб отвесть от зимнего неделия, почто не заведете вы фабрик по всем глухим краям? Экономия губернской казны и самопроизвольное подаяние откупщиков и подрядчиков довольную уже на то вам даст сумму. А ежели вы еще да пресечете на время сребролюбивую вашу склонность и покажете искреннюю наклонность к общественному благу и выиграете доверенность, то вас засыплют деньгами дворяне, купцы и все степени. Как можно подумать, что губернии, которые снабжают всю Европу льном и пенькою, не имеют еще общественных контор, которые б могли укрощать разорительную хищность сребролюбивых иноземцев. Как можно думать, говорю я, чтоб мы столько платили за свои материалы, а за их переработку, выдумку и руку мастера? Увы, надменные ушельцы в кабинеты ваши! Почто вы просыпаете в них жизнь, толикими способами снабденную к славе отечества, к пользе государя и к блаженству народному, чтоб после быть или недостойно повышенному, или бесчестно в другое место переименованному, или опуститься в глубину вечности телом и душой, не оставив ни малейшего знака о имени вашем потомству! Почто не обрабатываете сокровищ, сокрытых в недрах земных; у нас их так много, а мы платим Агличанам за их миллионы, Нирыберцам за иглы даже тысячи; что платим и Голландцам за сельдей, а сами имевши стерлядей, белую рыбицу, осетров, белугу, семгу и прочие сокровища вод. Астрахань и Крым не могут ли нас снабдить вином, шелком и шерстью? Урал и обширные губернии любезного нашего отечества могут ли когда исчерпнуться в рудных своих жилах? Твердый, проницательный и созидательный разум Россиян требует только ободрения, чтоб затмить в науках, художествах и в рукоделиях все народы европейские. О, если бы в помянутой сей пустынке были у вас заведены фабрики и заводы разных родов, например, мельницы пильные и хлебные, кожевенные, стеклянные и глиняные заводы, то были б, может быть, сии вородержатели и разбойники самые благочестивые, полезные и талантами удивительные люди! Ах, если мое суемудрие когда-нибудь дойдет до слухов ваших, то не браните моей дерзости! Чувствительность моя не терпит сих упущений, и кровь сих несчастных преступников брызнула даже до моего сердца].