Путешествие по лунной дорожке - [2]

— Но почему он называется не Пальмовым, не Попугайным, или, на крайний случай, — Стрекозьим, а именно — Жемчужным? — думала Дашенька. — Ведь не было же сказано, что на нём растёт жемчуг. Да это и невозможно. Разве не известно, что родина жемчужин — море. Там они появляются и живут. Так из-за чего же ему дали такое имя? — Терялась девочка в догадках, слушая рассказ своей новой подружки.

Но вот что она услышала дальше…

— Остров, — продолжала её подруга, — не только покрыт удивительными растениями и населён райскими птицами. Он окружён рифом, над которым плещется тёплая вода, самая голубая и чистая на свете. А в ней лежат мраморные города и царства из белых, красных, синих и чёрных кораллов с красивыми улицами, теремами и башнями — большими и маленькими. Они совершенны и куда красивее тех, что можно увидеть на картинках, или в кино.

В них обитают мириады морских существ, — от самых крохотных, меньших, чем чернильная клякса, до огромных — таких, как кит.

Раньше Даша не слышала о городах и странах под водой. Ей и в голову не могло прийти, что там, где нет воздуха и солнца, кроме рыб может жить ещё кто-то. Да и рыб она всегда жалела, думая, что им холодно и неуютно в мрачной глубине. Поэтому она спросила:

— Жемчужинка, ты говоришь, что в океанах есть подводные страны, и в них обитает много существ. А как же они видят, а главное — дышат под водой?

Жемчужина улыбнулась и ласково посмотрела на девочку так, как смотрят мамы на малышей, когда те задают наивные вопросы, и ответила:

— Дарьюшка, в море всего гораздо больше, чем на суше. И звери появились в нём. Тогда они имели жабры и ими дышали, а когда перебрались на сушу, стали дышать лёгкими. Но и теперь многие могут жить и на суше, и в воде. Например, крокодилы и лягушки. Правда, ведь?

— Конечно! — Согласилась девочка.

Жемчужина продолжила:

— Но есть и такие, что живут в морях, а дышат ноздрями. Дельфины и киты вдыхают воздух, выныривая из воды. Потому-то они так громко пыхтят и поднимают фонтаны брызг.

А в кораллах можно встретить всё: крошечных креветок, медуз с длинными-предлинными щупальцами, маленьких и огромных кальмаров, добрых и жутких осьминогов и, конечно, рыб.

Там и звёзды есть, что светят ночью, и рыба Луна, и быстроногие коньки.

А днём там светло. Открой когда-нибудь в море глаза и убедишься, что всё видно.

Но больше всего вокруг нашего острова улиток и раковин. Их там не счётное количество. Не хватит всех пальцев всех детей, чтобы их пересчитать. Так их много.

Самые чудесные, раскрывающиеся как детские ладошки, — перламутровые раковины. Зовут их маргаритки. У них светлые сердечки, излучающие хрустально-серебристый свет. Потому-то вода вокруг острова ласковая и прозрачная. Сердечки этих раковин и есть жемчужинки. И я там родилась, в одной из них.

Вокруг острова их так много, что можно подумать, что какой-то волшебник надел на него сказочное ожерелье из жемчуга. Поэтому остров и называют Жемчужным.

Жемчужинка вспомнила свою прекрасную родину, голубой залив, где она провела детство, услышала ласковый плеск волн и мягкое шуршание золотого песка. Вспомнила, как играла с подружками и слушала песни раковин. Ей представилось, что её подхватили волны и стали легонько качать: вверх — вниз, вниз — вверх. Она зажмурилась, чтобы яснее увидеть прошлое, и… крепко уснула. Заснула и Дарьюшка, прижавшись к жемчужине щекой.

Игры жемчужин

Даша жила рядом с морем. Оно было видно из окон её детской комнаты. Девочка часто гуляла с мамой на берегу и всякий раз брала с собой Жемчужину, купая её в морской водичке.

И утром следующего дня они оказались там. Когда, набегавшись, отдыхали, Жемчужина продолжила свой рассказ.

— Детство у меня было радостным и беззаботным. Жили мы в самом красивом Лазоревом царстве. Называлось оно так потому, что в нём была прозрачная лазурная вода. Лазурная — значит светло-голубая.

У меня было много подружек. По вечерам, когда всходила луна, и вспыхивали звёзды, мы выходили к берегу на мель и, взявшись за руки, водили хороводы. В это время волны затихают, море успокаивается и становится ласковым. Вода искрится в лунном свете. А он прокладывает в ней дорожку.

Сегодня как раз полнолуние. Давай вечером посмотрим из окна на море. Ты увидишь, как от луны по морю к нам выстелится серебристая полоска. Она будет яркая, красивая, загадочная. Это и есть лунная дорожка.

Мы с подружками любили кататься по ней на морских коньках. Когда море становилось совершенно спокойным, впрягали их в сбруи из крепких морских водорослей, вставали на маленькие створки раковин и катались, как на водных лыжах. Бывало, что на поворотах, или стоя на одной ноге, опрокидывались в воду. Тогда все весело смеялись и хлопали в ладоши.

Если же по морю шла зыбь, то мы садились в раковины и катались на волнах, словно в санках на русских горках, скользя с их вершин вниз и возносясь вверх, и от удовольствия вскрикивая: «У — у — ух!»

Зыбь, Дашенька, это — колыхание моря после шторма, когда затихает ветер, а волны становятся гладкими, и вода медленно качается снизу вверх и набегает на берег, не сердясь. Не так, как во время бури.