Путешествие по лунной дорожке - [11]

Прошло уже немало времени, но остров так и стоял на самом горизонте и почему-то перемещался вправо. Это удивило путешественников, и они начали задумываться.

Не известно, сколько бы ещё так продолжалось, и как далеко они бы заплыли в необитаемые края, да только дельфин и Богомол одновременно догадались об уловке Борея:

— Да это же мираж! — воскликнул Деф.

— В этом не может быть сомнений! Нас обманули. Сделал это Борей, и он достиг цели! — подытожил Богомол. — Мы уплыли очень далеко, у нас могут быть проблемы. Уже поздно и времени — в обрез.

— Мир-раж! Мир-раж! Мир-раж! — согласно закричали чайки и застыли в вышине.

Остановился и Деф, и все остальные.

Жемчужина грустно спросила:

— Как же мы попались на их удочку?

— Кого их? — поинтересовался дельфин. — Ведь обманул нас Борей.

— Конечно Борей. Но придумал не он. Это дело рук Гиконы. Сам ветер до такого не мог бы додуматься. Мы долго следовали за миражом и уплыли далеко от настоящего острова; теперь, по-видимому, находимся даже в другом море, а может быть, и океане. Они специально сделали мираж, похожим на остров, чтобы увести нас как можно дальше и мы не успели возвратиться до той поры, пока есть лунная дорожка.

Богомол крякнул с досады, а затем обратился к альбатросу:

— Альба, друг наш верный, неужели и тебя, твои зоркие глаза сумел обмануть Борей?

Тот, смутившись, признался:

— Мне стыдно,… но я очень устал во время бури и задремал в полёте… Я выведу вас. Мне далеко видно.

Однако коварства Гиконы и Борея на этом не закончились…

Не секрет, что больше всего миражей бывает в пустынях и морях. Это потому, что в пустынях жарко и вода испаряется, превращаясь в пар. А в море много воды и над ней пара — сколько хочешь. Воздух колеблется и колышет пар. Поэтому возникают разные предметы и образы, даже движущиеся.

В пустыне часто видят воображаемые озёра и верблюжьи караваны, которых нет, а в морях: то пиратские корабли с чёрными парусами, а то гигантских страшилищ.

Много парусников и моряков потонуло из-за миражей.

Идёт корабль, вдруг перед ним вырастает скала! «Сейчас налетим на неё, — думает рулевой, — разобьёмся!» Резко поворачивает руль, корабль сильно кренится и … тонет. А скалы-то и не было вовсе! Был мираж.

Сколько они принесли мореплавателям неприятностей! И с ума сходили, увидев чудищ в миражах, выныривающих перед носом кораблей.

Знали это змея и Борей. Да и как им было не знать, коль сами и творили такое.

Они слышали, как раскусили их хитрость Дарьюшкины друзья. И вот, когда Альб показал, где лунная дорожка, и все намерились двигаться к ней, видневшийся впереди остров — мираж вдруг зашевелился и двинулся к ним.

Борей, уже распавшийся на мелкие вихорьки, собрал их и стал выделывать движущиеся видения. Теперь он решил запугать путешественников, коль не сумел обмануть.

Остров стал превращаться в огромную медузу, сначала синюю, как химические чернила, а затем кроваво-медную.

Она росла и извивалась, как противная сороконожка. Затем выпустила гигантские щупальца, которые поползли на путешественников, также извиваясь и закручиваясь в кольца, хищно приподнимая тонкие, гибкие концы. Они быстро приближались, растекаясь извилистыми ручьями по воде.

Всем сделалось жутко.

Хотя жители океана и знали, что это обман, но всё равно совладать со страхом было непросто.

Некоторые боятся простой темноты, или безобидного грома, а тут ползли жадные змеи-щупальца огромного чудовища!

У Дашеньки похолодел затылок и задрожали руки.

Но в это время послышался смех дельфина:

— Пфи — пфи!.. пфи!..

А Богомол рассудительно произнёс:

— Ха!.. Обмануть не удалось, так решили запугать! Как бы не так! Не выйдет! — и, обращаясь к Даше, продолжил: — Сейчас Борей покажет настоящее цирковое представление. Приготовьтесь.

И в это мгновение щупальца достигли путешественников. Они коснулись их, стали по ним ползать и обвивать.

Девочка отчётливо ощущала скользкий холод и противную, липкую слизь. Она чувствовала, как её сжимают. Но это уже были не щупальца огромной медузы. Она, пузырясь, пучась и перетекая, превратилась в гигантского спрута, грозно нависшего над ними.

Возможно, Даше сделалось бы не по себе, но снова послышалось:

— Деф! Тебе хорошо: ты не чувствуешь какой липкий туман нагнал на нас Борей и закручивает его так, что можно подумать, на нас и в самом деле навалилось чудище.

Это говорил Богомол.

Тот ответил:

— Погодите, он изобретёт что-нибудь почище! На гадости он мастер.

И предостережение дельфина сбылось.

Увидев, что и в этот раз никого не удалось запугать ни гигантской медузой, ни монстром-спрутом, Гикона со своим приятелем решили пустить в ход вовсе изощрённые страсти.

И хотя чайки успели предупредить: «Берегитесь! На вас движется что-то чёрное, ужасное, закрывшее полнеба!», но то, что произошло в следующие мгновения, иначе как жуткой жутью не назовёшь.

Чтобы хоть немного понять, в какую переделку попали наши герои, вспомните: как бывает не по себе, когда оказываешься в комнате ужасов. Она напичкана кривыми зеркалами, корёжащими ваше отображение. Оно много раз отражается в стоящих напротив зеркалах и ещё, и ещё раз перекручивается и переверчивается в немыслимых пропорциях. Одна рука укорачивается, другая удлиняется до сумасшедших размеров, а туловище или исчезает вовсе, или становится похожим на крысиное. Ваше туловище!.. А уж что происходит с головой, ушами и улыбкой, так и описать невозможно. И вы видите в зеркале не себя, а такое страшилище, что во всей Вселенной не сыщешь!