Путешествие на юг - [41]

С а ш а. Кто?

Т а н я. Бальзак. У него в романах женщина про женщину еще и не то говорит. Может быть, она и то говорила, что у меня к тебе особый интерес? Что бегаю за тобой?

С а ш а. Говорила.

Таня долго, старательно смеется.

Мой тебе совет, в артистки не иди. Притворяться не умеешь.

Т а н я (после паузы). Поглупел ты за год в тайге.

С а ш а. Ага, похоже на то. Ну, пойдешь за слесарем или еще погодишь?

Т а н я. Еще погожу. (Протягивает руку к телефонной трубке.)

С а ш а (издевательски). Семнадцать часов тридцать девять минут.

Т а н я. Вот сейчас я тебе скажу, какая она правдивая — Ленка твоя. Помнишь, мы на лодке катались втроем?

С а ш а. Нет.

Т а н я. Помнишь, не притворяйся. Ты нырнул, к берегу поплыл. Знаешь, что она мне сказала тогда? «Зря ты время тратишь на земляка моего. Он с тобой из приличия ходит. Мать заставляет его гостеприимство проявлять. Он же тяготится тобой. В глаза тебе не глядит». Ну, что улыбаешься? Выходит, и здесь она не соврала? Выходит, и вправду ты по материнской указке со мной ходил?

С а ш а. Этого я не говорил.

Т а н я. Если она правду сказала, значит, ты мне, когда на плоту сидел, соврал. А если ты правду сказал, — значит, сибирячка твоя соврет, недорого возьмет. Вот тебе и задачка по алгебре. А и Б сидели на трубе.

С а ш а. Ты меня в клетку для того и заманила, чтобы я задачки решал?

Т а н я. А упало, Б пропало, что осталось на трубе?

С а ш а. Ну и хватка у тебя! Бульдог.

Т а н я. Ты соврал или она?

С а ш а (выпаливает). Я. Не нравилась ты мне. По обязанности хозяина с тобой по ягоды ходил. (После паузы.) Удовлетворила любопытство? За слесарем беги.

Т а н я (встала). Нет, Сашенька, не побегу. Теперь ты у меня как миленький до утра просидишь. (Торжественно.) Обвиняемый в злостном лицемерии Александр Танталов приговаривается к заключению в одиночной камере сроком на одну ночь. (Идет налево.)

С а ш а. Танька, стой!

Т а н я. Приговор окончательный, обжалованию не подлежит. (Уходит и возвращается с тарелкой, на которой лежит нарезанный узкими ломтиками бутерброд.) Тюремный паек. (Просовывает Саше первый кусок.) Хлеб, масло и сыр. Не отравишься, ешь. На десерт будет тебе кофе-гляссе.

С а ш а. Это еще что?

Т а н я. Кофе с мороженым. Будешь его через соломинку тянуть.

С а ш а. Придумала. Сюда бы, между прочим, могла и сосиска пролезть.

Т а н я. Сосиски я тебе на завтрак сварю.

С а ш а (поперхнулся). Ты что, в самом деле решила меня до утра здесь держать?

Т а н я (протягивает второй кусок). Ешь.

С а ш а. Мне же это… блага цивилизации понадобиться могут. Или это тоже предусмотрено у тебя?

Т а н я. Не умрешь.

С а ш а. Инквизиторша. Интересно, почему ты меня голодом не моришь? Для тебя одно удовольствие человека голодом уморить.

Т а н я. Жалко. (Протягивает последний кусок.) Все-таки целое лето с тобой провела. Хотя с того самого мига, когда я узнала, что ты с Ленкой на пароме уплыл, ты мне стал совершенно безразличен. (Унося пустую тарелку.) Что бы ты обо мне ни думал — мне совершенно все равно. Даже совершенно все равно — думаешь ли ты обо мне или нет. (Вернулась, испуганно.) Саша! Ты где?

С а ш а (его не видно). В тюрьме, не сбежал.

Т а н я. Что ты делаешь там?

С а ш а. Спать укладываюсь.

Т а н я. А-а. (Села на стул, с преувеличенной легкостью.) Я, по правде говоря, и сама только один раз подумала о тебе. И даже решила тебе в тот день письмо написать. Все-таки, думаю, надо как-то отблагодарить за то, что лето у него прожила. Вспомнила о твоей мечте в транспортный институт поступить. Совершенно случайно вспомнила: двоюродный брат собирался туда документы сдавать. Думаю, попрошу брата — поможет сибиряку, позанимается с ним. С теткой твоей поговорила. Как, мол, не возражаете, если любимый племянник пять лет не в общежитии, а у вас поживет? Об этом написала. В конце письма Ленке привет передала. И еще написала, чтобы обо мне ты не вспоминал, не трудился, потому что мне это совершенно безразлично. (Осторожно.) Вот только не помню — отправила я это письмо или нет.

Саша не отвечает.

Вспомнила — нет.

С а ш а. Как же нет, если я его получил?

Т а н я. Значит, отправила. (После паузы, осторожно.) Саша, а почему ты не ответил на письмо?

С а ш а. А я его не читал.

Т а н я. Не читал?

С а ш а. Даже не вскрыл. Зачем читать, если тебе наплевать, думаю я про тебя или нет?

Т а н я. Все-таки интересно.

С а ш а. Что тебе интересно?

Т а н я. Ну, это самое… думаешь или нет?

С а ш а (зевает). Все, сейчас в сон провалюсь.

Т а н я (напряженно). Значит, не думаешь?

С а ш а. Нет.

Т а н я (не сразу). Видишь, как все кончилось благополучно: ты обо мне не думаешь, я о тебе.

Зазвонил телефон.

(Все еще ожидая Сашиного ответа, снимает трубку.) Алло?.. Да, это я… Кто?.. Какой Петя?.. Я просила? Сама? (С преувеличенным оживлением, не спуская глаз с двери лифта.) Ой, Петенька, прости. Просто задумалась. Здравствуй… Конечно, рада, что позвонил… Почему ты решил, что я забыла тебя?.. Из-за поклонников? Да что ты! Я и к телефону не подхожу. Он звонит, а я не подхожу. Мать злится. Говорит, из-за твоих ухажеров как на колокольне живу… Ты? Ты другое дело. Твоего звонка я ждала, телефон поставила возле себя. Не скромничай, пожалуйста. Такие, как ты, и в столице встречаются не на каждом перекрестке… Правда? Я тоже почувствовала, что на тебя впечатление произвела… Что делаю? Готовлюсь к экзамену в институт. Отдохнула немного — подсела к роялю, побренчала чуть-чуть. Да что ты, Петенька, ты не можешь мне помешать… Спасибо. Я люблю в кафе за столиком поболтать. Когда тебе угодно, тогда и пойдем.