Путешествие на юг - [3]
М а ш а (оглянувшись на забор). Тшш! Валерка, ты что? У меня же к тебе интерес.
В а л е р к а. Ну и сиди у своей щели, изучай.
М а ш а. Это не я странная, а ты. Я таких не встречала еще.
В а л е р к а. Ходишь не там.
М а ш а. И в деревне у нас таких нет.
В а л е р к а. Есть. Только они на другой улице живут.
М а ш а. Валерка, ты не обижайся на мои слова… Не уходи… Давай друг другу руки пожмем.
В а л е р к а. Зачем?
М а ш а. Я дружить пришла. Чтобы мир.
В а л е р к а. Простота. (Усмехнувшись, пожимает протянутую руку.) Довольна?
М а ш а. Ага. Я ведь тут одинокая, ни с кем не подружилась еще. И не кричи на меня, ладно? Никогда не кричи. У меня от крика мурашки по спине… На пляж пойдешь?
В а л е р к а. Репетиция у меня. Я у Семен Семеновича главный ассистент.
М а ш а. А я у моря с приезда только раз была. Захлопоталась. А еще бабка говорит…
В а л е р к а. Опять понесла?!
М а ш а. Это не про тебя. И чего, говорит, к югу такое стремление у людей? Что в нем, в море-то? Медузы да соль. Мы, говорит, смолоду в речках купались, не знали этого баловства.
В а л е р к а. Лицемерка она, бабка твоя. Будешь при ней рот разевать, она и тебя в лицемерку превратит. Если бы люди речки предпочитали, кто бы ей в день по рублю за койку платил? Вон она — бабка твоя.
Маша испуганно оглядывается.
Забор. Памятник мировоззрению. На весь город один. Чтобы через него к нормальным людям попасть — доски тайком отрывать надо.
М а ш а. Тшш!
Валерка, махнув рукой, отворачивается.
Она мне родня, я права не имею ее обсуждать… Валерка, а шпаги эти зачем?
В а л е р к а (угрюмо). Ящик протыкать. Сюда человек входит, а его шпагами — насквозь.
М а ш а. Поверила я. Ха!
В а л е р к а. Не притрагивайся. И на доску не наступи — улетишь. Как на вулкане живем.
Где-то далеко в порту ударили склянки.
Ого, восемь уже! Заспались мои. (Идет к, дому.)
М а ш а. Валерка, я считаю, мы уже подружились с тобой, да?
В а л е р к а. Считай.
М а ш а. Значит, можно, я буду к тебе приходить?
В а л е р к а. Являйся. «Как мимолетное виденье, как гений чистой красоты».
М а ш а (смеется). Чудики вы. Сперва Вера, теперь ты стихами заговорил. А старичок вчера песню запел. Мне минуло, дескать, семнадцать лет. Лысый, как ладонь, а минуло семнадцать лет.
В а л е р к а. Чухлома. (Уходит.)
Маша прошлась по двору. Осторожно, закрыв глаза, ступила ногой на доску. Ничего не произошло. Подходит к высокому ящику, ощупывает его. Оглянувшись, не видит ли ее Валерка, приоткрывает некое подобие дверки. Заглядывает внутрь, забирается в ящик. Прикрывает за собой дверку. Осторожно приподнимает голову, огляделась, запела, пританцовывая: «Мне минуло семнадцать лет, семнадцать лет, семнадцать лет, мне минуло семнадцать лет — ча-ча-ча». Услышав приближающиеся шаги, поспешно прячет голову. Входит В а л е р к а. Потянулся. Берет в руки шпагу.
В а л е р к а (сделав несколько выпадов, декламирует строфу из стихотворения Новеллы Матвеевой).
(Подходит к ящику и, вставив острие в незаметную издали щель, протыкает ящик насквозь.)
М а ш а. А-а-а! (Высунув голову, со страхом смотрит на эфес, потом на торчащий с другой стороны конец шпаги.)
В а л е р к а (сперва опешил, потом рассмеялся). Ты не курица, Машка, и не змея. Ты — овца. И будешь ты у меня на вертеле поджариваться над огнем. (Хватает вторую шпагу, протыкает ящик.)
М а ш а (почти беззвучно). А-а-а! (Вываливается из ящика, ощупывает себя.) Псих!
В а л е р к а (с третьей шпагой в руке, фехтуя с воображаемым противником). А еще лазутчик… лазутчик с вражеского двора!.. И будет тебе за это не дружба… а мучительная смерть!
Маша пятится к забору от наступающего Валерки, проскальзывает в щель.
(Вонзает шпагу в забор.) И пригвоздил ее к позорному столбу! Ура-а! (Хохочет.)
М а ш а (появившись в щели забора). Дурак!
КАРТИНА ВТОРАЯ
А глаза-то у тебя зеленые.
Как у кошки нашей… Смешно.
На следующий день.
Еще до поднятия занавеса или до освещения сцены возникают звуки трубы. Затем — музыка. На сцену, прижимая к груди пустой портфель, вбегает В а л е р к а. И, как всегда, когда мы даем волю его воображению, появляются ч е т в е р о — пантомима. Сейчас они бегут за ним, опустив головы и высоко поднимая колени, так, как бегут бегуны на коротких дистанциях. Впрочем, они просто копируют движения Валерки, который, очевидно, в данную минуту представляет себя рекордсменом мира. Стремительность этого бега условна — это бег почти на месте. Первый и второй из пантомимы опережают Валерку и протягивают перед ним невидимую финишную ленточку. Валерка разрывает ее грудью, и теперь уже третий и четвертый, опередив его, держат перед ним ленточку финиша, а первый и второй бесшумными овациями приветствуют победителя… Неожиданно темп музыки меняется. Валерка берет портфель в руки. Теперь он — то ли видный дипломат, то ли вернувшийся на землю звездолетчик — шествует, сопровождаемый пантомимой, которая представляет ему встречающих его официальных лиц… И снова меняется темп музыки. И перед нами разыгрывается футбольная пантомима, в которой Валерке отведена роль знаменитого вратаря.
Сколько времени и педагогов нужно, чтобы перевоспитать жадного и трусливого эгоиста так, чтобы его родная мама не узнала? Три дня и один настоящий друг - считает писатель Геннадий Мамлин. .
Комикс для детей о том, как девятиклассники из кружка «Умелые руки» смастерили робота МП-1 (Механического Помощника). Как Коля и Вася решили с его помощью попробовать управиться с домашним хозяйством. И как он стал им «помогать…». Художник Юрий Федоров.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.