Путешествие «Лунной тени» - [41]

Он резко выдохнул часть эфира. Чрезмерность поглощенной крови и эфирной энергии была так велика, что вырвавшийся из груди вампира воздух опалил балку над его головой. Какие бы проблемы ни ждали его впереди, он сможет продержаться без еды недели три, а то и четыре. А потом, потом… Если к тому времени они не доберутся до Гелиона, то вопрос лишь в том, кто на борту «Лунной тени» сильнее всего станет его раздражать.

После недели непрестанных ремонтных работ обе мачты приняли более или менее устойчивое вертикальное положение, так что команда сумела поднять почти полноценное парусное вооружение. Мясо арцереона хорошо хранилось, хотя большинству членов экипажа вскоре приелся его маслянистый, своеобразный привкус. Для Терикель еда стала облегчением: прежде всего потому, что теперь приступы морской болезни сопровождались обычной рвотой, а не мучительными голодными спазмами, а священница так и не могла привыкнуть к качке. Феран не позволял выбрасывать объедки в воду, пока вблизи «Лунной тени» не появлялась крупная акула, которая молниеносно подбирала все съедобное.

Ларон сидел на носу, делая наброски на листе пергамента, когда к нему подошла Терикель. На листе была углем изображена голова арцереона в разрезе, причем навигатор продемонстрировал уверенную руку опытного рисовальщика.

– Хорошая работа, – заметила Терикель, присаживаясь рядом с Лароном.

– Гм спасибо. На арцереонов трудно охотиться, а их тела редко выбрасывает на берег. Ученые в Скалтикаре давно пытаются понять, как эти звери производят огонь. Смотрите сюда. Вот здесь находится мешок с горючим веществом, позади головы арцереона, он окружен плотными узлами мышц. Сквозь это небольшое отверстие зверь выпрыскивает вещество в ротовую полость, когда мышцы резко сокращаются. А зажигание происходит при ударе зубов, вышибающих искру.

– Зверь, способный производить огонь изо рта? Большинство религий признало бы это ересью.

– Ересь или нет, но похоже, так вот и происходит. Мы знаем одиннадцать существ, порождающих огонь, и все они обладают сравнительно высоким интеллектом. Некоторые могут даже имитировать человеческие слова. Шесть из них являются кожекрылыми, четыре относятся к классу змей, а одиннадцатый – вот этот. Я первый, кто сумел рассечь голову арцереона и описать ее устройство. Мои наблюдения займут место в книгах по истории науки.

– Полагаю, ты и так уже занимаешь место в книгах по истории, – сказала Терикель.

– Каким образом?

– Как единственный представитель своего вида.

Ларон смотрел на свой рисунок, глаза его сузились, выражение лица оставалось непроницаемым.

– С вами говорила Веландер?

– О да. Ее очень позабавило то, что я попыталась обнять того, кто, по ее словам, является холодным, мертвым хищником.

– Я и на самом деле холодный, мертвый и хищник.

– Может, и так, но в твоем сердце больше тепла, чем в сердце Веландер. Если тебе когда-нибудь понадобится моя помощь, Ларон, только позови.

– Премного благодарен. Если Мираль не видна над горизонтом, и вам понадобится человек, которому можно доверять, я рад буду порекомендовать вам моего друга-воина, Высокоученого Ровала Гравалиоса.

– Вероятно, он чудовищно благороден, – скептически бросила Терикель.

– Он действительно благороден, но это не означает ни высокомерия, ни занудства.

– Это звучит как оксюморон.

– Э… Не думаю, что этот термин подходит для описания моего почтенного друга. Но он живой.

– Благородный, теплокровный, и с ним может быть весело? Нет, это невероятно… Слишком хорошо, чтобы быть правдой.

– Вы правы, возможно, он умрет, как и все остальные, когда…

Ларон оборвал себя на полуслове, но понял, что и так сказал слишком много. Терикель на мгновение коснулась его плеча.

– Ничего страшного, – вздохнула она. – И спасибо за то, что ты меня позабавил.

Через семь недель после схватки с арцереоном на горизонте наконец показалась неровная сдвоенная вершина главной горы острова Гелион. Экипаж испытал искреннюю радость, разглядев не пострадавшие от огня сосны на склонах. Кусок земли длиной в две мили находился всего в неделе от континента Акрема. Он служил форпостом Видарианского королевства, ориентированного в основном на мореплавание и связанные с ним виды деятельности. Лишь год назад эта страна была покорена Варсовраном. Неудивительно, что среди населения острова сохранилась враждебность к императору Тореи. Именно здесь находили убежище остатки прежде независимого и могучего военного и торгового флота Видарианской державы.

– Я вижу много деревьев дальше по склону, – сообщил с верхушки мачты Ларон, обладавший самым острым зрением. – Еще я вижу… Как странно…

– Ненавижу, когда произносят два последних слова, – буркнул боцман Норриэйв, обращаясь к капитану.

– Корабли! Сотни кораблей! – закричал Ларон.

Все дружно бросились к носу, чтобы увидеть все своими глазами. Даже Терикель оторвалась от поручня, несмотря на очередной приступ морской болезни.

– Флот Варсоврана! – воскликнул Феран. – Он, должно быть, знал о действии огненных кругов. И заранее отослал весь свой флот в безопасное место!

Весь экипаж сгрудился вокруг капитана в центре палубы, чтобы выслушать, какое будет принято решение. У них имелся запас дождевой воды еще на неделю, но мясо почти закончилось. До берега Акремы еще далеко, а «Лунная тень» нуждалась в ремонте, так как последствия атаки арцереона оставались слишком серьезными.